РУБРИКИ

Доказательства в суде первой инстанции по уголовным делам

   РЕКЛАМА

Главная

Бухгалтерский учет и аудит

Военное дело

География

Геология гидрология и геодезия

Государство и право

Ботаника и сельское хоз-во

Биржевое дело

Биология

Безопасность жизнедеятельности

Банковское дело

Журналистика издательское дело

Иностранные языки и языкознание

История и исторические личности

Связь, приборы, радиоэлектроника

Краеведение и этнография

Кулинария и продукты питания

Культура и искусство

ПОДПИСАТЬСЯ

Рассылка E-mail

ПОИСК

Доказательства в суде первой инстанции по уголовным делам

Возникает немало ситуаций, когда виновный в краже воспользовался тем, что имел в связи со своей работой свободный доступ к похищенному им чужому имуществу, не обладая при этом юридическими полномочиями по распоряжению, управлению, доставке или хранению данного имущества. Например, Солнечным районными судом по ст. 158 УК РФ был осужден Н., который, выполняя работу сортировщика овощей, тайно похитил 112 кг помидор. При такой ситуации суд правильно тайное хищение признал кражей, так как Н. не обладал полномочиями, при наличии которых похищенное чужое имущество можно было бы признать вверенным виновному. /16/

Поскольку кража относится к преступлениям с материальным составом, момент ее окончания необходимо связывать с наступлением последствий в виде причинения прямого ущерба собственнику либо иному владельцу имущества. Кража признается оконченным преступлением не в тот момент, когда полностью реализован умысел на изъятие чужого имущества, а тогда, когда виновный получил реальную возможность распорядиться похищенным. Если возможность распорядиться похищенным имуществом реально не существовала, содеянное необходимо квалифицировать как покушение на кражу. /33/

Так Солнечным районным судом действия А. квалифицированы по ст. 30 ч. 3 и ст. 158 УК РФ, как покушение на кражу при следующих обстоятельствах. А. работая разнорабочим на строительстве жилого дома, пользуясь свободным доступом из помещения кладовой тайно похитил 14 кранов-смесителей на общую сумму 4736 рублей, но во время выхода со строительного объекта был задержан сотрудниками охраны. Тем самым свой преступный умысел не довел до конца по независящим от него обстоятельствам. /17/

Субъектом кражи может быть по УК РФ физическое, вменяемое лицо, достигшее возраста четырнадцати лет.

Установление ответственности за кражу не с шестнадцати, а с четырнадцати лет, связано с рядом обстоятельств. Во-первых, кражи, как вид преступления, сегодня довольно широко распространены среди несовершеннолетних, в силу чего их совокупный объем представляет значительную опасность для общества. Во-вторых, социальная опасность кражи понятна несовершеннолетнему, достигшему четырнадцатилетнего возраста, следовательно, он в полной мере осознает необходимость воздержания от совершения кражи. В-третьих, ответственность за кражу, наступающая в четырнадцать лет, ориентирована на предупреждение более серьезных преступлений со стороны несовершеннолетних, которые могут быть совершены, если своевременно не остановить их в стремлении обогатиться путем совершения краж, в этом случае они могут постепенно оказаться зависимыми от преступного мира. /60/

При доказательстве кражи используются как свидетельские показания, так и результаты эекспертиз.

Так, вина К. установлена судом на основании: показаний самого осужденного, в части не противоречащей другим доказательствам, в частности в судебном заседании он признал, что похитил указанные в приговоре вещи, продукты питания и с места преступления скрылся; показаний свидетеля М., из которых следует, что К., после совершения преступления пришел домой, принес черную сумку и продукты питания, рассказал, что с целью кражи проник в квартиру Б., ничего ценного не нашел, сложил в найденную там сумку продукты питания, взял похищенные вещи и ушел; показаний свидетеля К., который видел 10 февраля 2005 года в период между 13 и 14 часами парня похожего на осужденного, который шел со стороны дома Б. и нес черную сумку; показаний свидетеля Г., которой М. рассказала о совершенном К. преступлении; данных протокола осмотра места происшествия, согласующихся с приведенными выше доказательствами, протокола выемки черной сумки у М.; протокола опознания сумки потерпевшим Б.; выводов экспертов о наличии отпечатков пальцев рук осужденного, след обуви обнаруженный в ходе осмотра места происшествия оставлен подошвой сапога обуви в которую был обут осужденный.

На основании этих, а также других приведенных в приговоре доказательств, суд пришел к обоснованному выводу о виновности К. и правильно квалифицировал его действия. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 декабря 2005 г. N 43-005-53

При квалификации кражи судами доказательства должны быть точно установлены и проверены. Образцом обоснованной квалификации служит следующий пример. /13/

О. признан виновным в совершении: 12 мая 2004 года в поселке Горняк Можгинского района Удмуртской Республики кражи чужого имущества из дома З. на сумму 10724 рублей; 8 сентября 2004 года в поселке Пычас Можгинского района Удмуртской Республики совместно с К. кражи чужого имущества (видеомагнитофона) из дома Ш. на сумму 5631 рублей. /13/

В кассационной жалобе и дополнении к ней, осужденный О. просит объективно разобраться в деле, оспаривает обоснованность осуждения по ст. 158 ч. 3, УК РФ /2/ указывает, что этих преступлений не совершал, судом не приняты во внимание показания осужденных и свидетеля З.

В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель Ч., не соглашаясь с доводами жалобы, просит приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, дополнений и возражений на нее, судебная коллегия находит, что выводы суда о виновности О. в совершении преступлений соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на проверенных в судебном заседании доказательствах.

По эпизодам краж от 12 мая, 8 сентября 2004 года вина О. судом установлена на основании:

- показаний О. на предварительном следствии и в судебном заседании о совершении преступления, при обстоятельствах изложенных в приговоре, в частности, О. пояснил, что 12 мая 2004 года путем выставления окна, он проник в дом З., откуда тайно похитил указанные в приговоре вещи и с места преступления скрылся;

- показаний О. и К. в суде об обстоятельствах, при которых они 8 сентября 2004 года с целью кражи проникли в дом Ш., похитили видеомагнитофон, который в последствии продали за 1000 рублей неустановленному лицу, деньги поделили поровну; показаний потерпевшей Ш., Ш., Ш. об обстоятельствах кражи из их дома водеомагнитофона;

- показаний потерпевшей З. и свидетеля З., которые, узнав от соседей, что возле их дома видели Сашу-цыгана, как потом выяснилось О., нашли его, тот признался в краже, вернул похищенные вещи и отремонтировал окно;

- данных протокола осмотра места происшествия согласующихся с показаниями осужденного и потерпевших о месте и способе совершения преступления; выводов эксперта дактилоскопической экспертизы, согласно которой следы пальцев рук обнаруженных на оконной раме кухни дома З. оставлены осужденным О.;

- других доказательств.

Таким образом, суд принял во внимание все доказательства и учел их при квалификации преступления.

Квалифицированный состав кражи (ч. 2 ст. 158 УК РФ) /2/ предусматривает наличие хотя бы одного из четырех квалифицирующих признаков:

а) совершение кражи группой лиц, группой лиц по предварительному сговору;

б) совершение кражи с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище;

в) совершение кражи с причинением значительного ущерба гражданину.

г) совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем.

Совершение кражи группой лиц, группой лиц по предварительному сговору (ст. 158 ч. 2 п. «а» УК РФ) Кража признается совершенной группой лиц, если в ней совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного сговора, способные нести уголовную ответственность за это деяние. Кража квалифицируется совершенной группой лиц, по предварительному сговору, если в ней участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Она должна обладать общими признаками соучастия: в нее входит не менее двух лиц, являющихся субъектами данного преступления, действующих совместно, умышленно и согласованно. Объективно групповое совершение преступления, когда признаками субъекта преступления обладает лишь одно лицо (остальные -- невменяемые либо не достигли возраста уголовной ответственности), не образует групповой кражи. Если организатор, подстрекатель или пособник непосредственно не участвовал в совершении хищения чужого имущества, содеянное исполнителем преступления не может квалифицироваться как совершенное группой лиц по предварительному сговору. В этих случаях в силу ч. 3 ст. 34 УК РФ действия организатора, подстрекателя или пособника следует квалифицировать со ссылкой на ст. 33 УК РФ. /2/

При квалификации действий двух и более лиц, похитивших чужое имущество группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, следует иметь в виду, что в случаях, когда лицо, не состоявшее в сговоре, в ходе совершения преступления другими лицами приняло участие в его совершении, оно должно нести уголовную ответственность лишь за конкретные действия, совершенные лично.

На этом основании судам необходимо доказывать наличие квалифицирующего признака кражи. Здесь важными являются такие виды доказательств как показания обвиняемых, показания свидетелей и материалы следственных действий.

Так осуждена группа лиц по ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса. Виновность всех подсудимых в совершении кражи дизельного топлива в начале августа 2003 года на 387-388 километре трубопровода между деревнями Акрамово и Елачкасы Моргаушского района подтверждена показаниями осужденных Р., Б., Ц., другими доказательствами, изложенными в приговоре.

Из показаний осужденного Р. в суде следует, что в начале августа 2003 года он поехал в Моргаушский район по указанию Б. В условном месте у кафе он встретился с Б. и другим лицом. Ночью он с Б. заехали на какой-то участок (387-388 км). Автоцистерну вскоре заполнили топливом. Утром связался с Б. и по ее указанию поехал в Новочебоксарский силикатный завод, где слил дизтопливо.

Из показаний Ц., данных им в ходе предварительного следствия также следует, что в начале августа 2003 года он сделал врезку в Моргаушском районе, где он и П. заполнили бензовоз под управлением Романова.

Виновность Ц., Б., Б. и Р. в совершении краж в конце апреля 2004 года на 410-м километре у дер. Выселки Канаш Моргаушского района и в июне 2004 года на 410-м километре магистрали у дер. Выселки Канаш Моргаушского района, подтверждена показаниями осужденных Р., Б., Ц., протоколами осмотра места происшествия показаниями свидетеля Г. изъятыми у него документами, другими доказательствами, изложенными в приговоре.

В ходе предварительного следствия Р. признавал себя виновным в совершении двух краж дизельного топлива в 2004 году (конец апреля и июнь). По его объяснениям, по указанию Б., получив от нее фиктивные документы на груз, он дважды выезжал в Моргаушский район (дер. Выселки Канаш). Похищенное топливо в обоих случаях разгружалось в какой-то организации по ее указанию. За участие в хищениях дизельного топлива он через неделю получил 3000 рублей. Об обстоятельствах хищения топлива Б. знала, предоставляла ему фиктивные документы на перевозку похищенного топлива (л.д. 248-250 т. 8) Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 ноября 2005 г. N 31-005-16.

То есть, в случае совершения кражи несколькими лицами без предварительного сговора их действия следует квалифицировать по пункту «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ по признаку «группа лиц», если в совершении этого преступления совместно участвовало два или более исполнителя, которые в силу ст. 19 УК РФ подлежат уголовной ответственности за содеянное. Если лицо совершило кражу посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его действия (при отсутствии иных характеризующих признаков) следует квалифицировать по ч. 1 ст. 158 УК РФ как непосредственного исполнителя преступления (ч. 2 ст. 33 УК РФ).

При совершении кражи группой лиц без предварительного сговора содеянное ими следует квалифицировать (при отсутствии других квалифицирующих признаков, указанных в диспозиции ст. 158 УК Российской Федерации) по ч. 1 ст. 158 УК РФ. Постановляя приговор, суд при наличии к тому оснований, предусмотренных ч. 1 ст. 35 УК РФ, вправе признать совершение преступления в составе группы лиц без предварительного сговора обстоятельством, отягчающим наказание, со ссылкой на пункт «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ.

Вместе с тем, доказательстве сговора единства в судебной практике по применению п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ нет. Встречаются случаи явно необоснованной квалификации краж по указанному признаку.

Сыктывкарский городской суд Республики Коми осудил 3. по п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ за кражу у потерпевшей норковой шапки. При этом, не были учтены существенные обстоятельства, имевшие значение для квалификации содеянного. Оценивая наличие в действиях 3. признака причинения значительного ущерба гражданину, суд не выяснил материальное положение потерпевшей, а также то, что похищенная у нее норковая шапка была старой.

Учитывая обстоятельства совершенной кражи, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор и квалифицировала действия 3. по ч. 1 ст. 158 УК РФ. /14/

Совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем (ч. 2 п. «г» ст. 158 УК РФ). Данный квалифицирующий признак введен законодателем Федеральным Законом № 133 от 31 октября 2002 года.

Согласно статистическим данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ удельный вес такого рода хищений в общем объеме краж, около 35%, а это достаточно высокий показатель. /29/

Следует рассмотреть особо квалифицированный состав кражи (ч. 3 ст. 158 УК РФ). К особо квалифицирующим признакам уголовный закон относит совершение кражи: с незаконным проникновением в жилище, группой лиц, с причинением значительного ущерба. /62/

2.3 Квалификация грабежа

Изучение статистических данных свидетельствует о том, что в последние годы, наметилась тенденция к росту количества регистрируемых грабежей. Например, в 2004 году их массив составил 167267, на 12 % больше чем в 2001 - 2002 году. Удельный вес грабежей в общем объеме регистрируемой преступности продолжает оставаться довольно высоким (см. Приложение В). /60/

Грабеж как форма хищения обладает всеми его признаками и в то же время представляет собой более высокую степень общественной опасности, чем кража, присвоение, растрата и мошенничество. Родовым объектом являются общественные отношения в сфере экономики.

Видовым -- отношения собственности. Здесь различий нет.

Непосредственный объект -- при неквалифицированном грабеже, предусмотренном ч. 1 ст. 161 УК РФ, он такой же, как при краже, -- конкретная форма собственности, в которой находится похищаемое имущество (основной объект). Возможен и дополнительный объект, например, при грабеже с незаконным проникновением в жилище - личное конституционное право гражданина на неприкосновенность жилища (статья 25 Конституции Российской Федерации). Когда речь идет о квалифицированном грабеже, совершенном с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего, либо с угрозой применения такого насилия, появляется дополнительный непосредственный объект, в качестве которого выступает здоровье гражданина, подвергшегося грабежу. /38/

Предметом грабежа является чужое движимое имущество. Если предмет грабежа находится в свободном гражданском обороте, то деяние необходимо квалифицировать по ст. 161 УК РФ, а когда он изъят из свободного гражданского оборота (например, радиоактивные материалы, оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, взрывные устройства, наркотические средства или психотропные вещества), квалификацию следует осуществлять по специальным нормам об уголовной ответственности за хищение этих предметов, по соответствующим статьям Уголовного кодекса. /2/

При квалификации краж важными видами доказательств являются:

- показания подозреваемого, обвиняемого;

- показания потерпевшего, свидетеля;

- заключение и показания эксперта;

- вещественные доказательства;

- протоколы следственных и судебных действий;

При хищении путем грабежа предметов, свойства которых определяются не стоимостным выражением, а их исторической, научной, художественной или культурной ценностью, квалифицировать такого рода деяние необходимо по ст. 164 УК РФ (хищение предметов, имеющих особую ценность).

В этом отношении важным доказательством является проведение экспертизы. При производстве судебных действий, связанных с обнаружением и фиксацией доказательств, в отношении предметов представляющих особую ценность допускается использование достижений науки и техники. В соответствии с прямыми предписаниями закона такое использование может проявиться, например, в производстве различных видов экспертиз, привлечении специалистов, призванных содействовать в осуществлении конкретных следственных и судебных действий, применении новейших средств звуко- или видеозаписи, использовании специально разработанных приемов и материалов для выявления и фиксации следов, которые могут стать доказательствами, изготовлении слепков, оттисков.

Судебная экспертиза назначается, когда для решения вопросов, возникающих при производстве по уголовному делу, требуются специальные познания в области науки, техники, искусства и ремесла (ч. 1 ст. 57 УПК) Специальными являются познания, которыми обладают лица, имеющие соответствующую профессиональную подготовку в конкретных областях человеческих знаний. К ним не относятся общедоступные, общеизвестные знания, полученные в ходе общеобразовательной подготовки, житейские представления и бытовые навыки.

Важным видом доказательств является почерковедческая экспертиза. Так, А. признана виновной и осуждена за фальсификацию доказательства по уголовному делу.

Виновность А. в содеянном ею подтверждается совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре. Этим доказательствам судом дана надлежащая оценка.

Из протокола следует, что с 18 часов 15 минут до 19 часов 10 декабря 2003 года старшим следователем А. в служебном кабинете N 17 РУВД был произведен допрос в качестве свидетеля Ч.

Как видно из протокола допроса потерпевшего (по другому уголовному делу) А., он допрашивался старшим следователем А. в служебном кабинете РУВД 10 декабря 2003 года с 18 часов 50 минут до 19 часов 45 минут, то есть с учетом данных протокола допроса свидетеля Ч. указанный свидетель и потерпевший по другому делу А. допрашивались в таком случае, следователем А. одновременно.

Из протокола допроса свидетеля Ч. следует, что он имеет среднетехническое образование и он холост. Свидетель Ч. пояснил, что эти данные не соответствуют действительности, он имеет высшее образование и он женат.

Свидетель Ч. пояснял в судебном заседании, что его не только следователь А. не допрашивала, но Е. и не признавал, что он сорвал шапку с потерпевшего, такого Е. не говорил.

Заключением судебно-почерковедческой экспертизы подтверждается, что протокол допроса свидетеля подписан не Ч., а иным лицом.

В составленное ею обвинительное заключение в отношении Е. следователем А. в перечень доказательств, подтверждающих обвинение Е., включен протокол допроса свидетеля Ч. с указанием в нем, что Е. подтвердил заявление В., сообщив, что действительно на остановке "Воинская" сорвал с головы В. шапку.

Согласно ст.ст. 166 и 190 УПК РФ протокол допроса составляется в ходе следственного действия или непосредственно после его окончания. Поскольку следователем А. допрос Ч. в качестве свидетеля не проводился, то А. не имела права вообще составлять протокол допроса свидетеля Ч., подписывать его, приобщать к материалам дела и приводить его в обвинительном заключении в качестве доказательства виновности Е. в грабеже.

Таким образом, совокупность указанных доказательств (в том числе почерковедческая экспертиза) позволила суду прийти к правильному выводу не только о фальсификации А. протокола допроса ею Ч. в качестве свидетеля, но и о наличии у нее умысла на фальсификацию этого протокола.

Выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют имеющимся доказательствам, правильно оцененным судом и надлежащим образом обоснованны, мотивированны.

Объективная сторона грабежа предусматривает деяние в форме открытого хищения. Объективная сторона грабежа сформулирована законодателем как материальный состав преступления, то есть состоит из общественно опасного действия и наступившего преступного результата, а также причинной связи между ними. Характерной особенностью объективной стороны грабежа является способ его совершения. В законе грабеж определяется как открытое хищение чужого имущества. Открытым хищение является в том случае, когда оно осознается виновным, потерпевшим или иными лицами. Исходя из смысла закона, открытым считается такое хищением чужого имущества, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.

При анализе доказательств в суде первой инстанции необходимо учитывать, что кража, продолжаемая после предупреждения посторонних лиц, квалифицируется как грабеж. Приговором Пермского областного суда X. осужден по ч. 1 ст. 161 УК РФ к трем годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30 и п. «з, и» ст. 105 УК РФ и по совокупности преступлений к двенадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

X. осужден за грабеж М. и покушение на убийство И. при следующих обстоятельствах.

Вечером 8 июня 2000 г. X. в нетрезвом состоянии, идя по улице г. Березники, увидел лежавшего на земле пьяного М, подошел к нему и стал осматривать карманы.

Проходившая мимо женщина заметила его действия и сообщила о них подросткам И., Г. и А., которые подошли к X., предложили оставить потерпевшего, а затем отобрали у него документы и деньги, похищенные у М., и решили доставить его в милицию. В пути следования X. просил его отпустить, угрожая подросткам, а затем вырвался и убежал. Вскоре он, выбежав из-за здания, с целью убийства нанес металлическим водопроводным ключом удар по голове И.

В суде X. вину не признал и пояснил, что М. он не грабил, взял у пьяного документы, чтобы сохранить их, а деньги принадлежали ему. И. убивать не хотел, нанес ему удар ключом с целью убежать от подростков, боясь, что они могут его избить и ограбить.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе адвоката, в которой он просил переквалифицировать действия X. на ч. 1 ст. 158 и ч. 1 ст. 111 УК РФ, ссылаясь на то, что осужденный не имел умысла на убийство И. и вытащил документы у М. тайно для последнего, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ установила: вина X. в ограблении М. подтверждена показаниями свидетелей-очевидцев: Р., А. и других. Из показаний свидетелей усматривается, что X. открыто в присутствии посторонних лиц осматривал карманы М. и на их замечания не реагировал. А. заявил, что он отобрал у X. принадлежащие М. документы и деньги и передал их подошедшей жене потерпевшего.

Таким образом, X. совершил открытое хищение, т.е. грабеж. Поэтому следует признать, что суд правильно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 161 УК РФ. В связи с этим просьба адвоката о переквалификации действий осужденного на ч. 1 ст. 158 УК РФ не подлежит удовлетворению.

Нельзя признать обоснованными доводы адвоката и в остальной части. Так, потерпевший И., свидетели Г. и А. пояснили, что они задержали X. и решили доставить его в милицию. В пути следования X. угрожал им убийством. Потом он убежал и, возвратившись с металлическим водопроводным ключом, ударил им по голове И.

Сам осужденный не отрицал эти обстоятельства. Из заключения судебно-медицинского эксперта видно, что X. нанес удар металлическим ключом в теменную часть головы И., причинив ему тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни. /10/

В данном случае доказательством выступило заключение судебно-медицинского эксперта.

Использование результатов экспертиз - частный случай использования в доказывании информации, полученной путем проведения экспертно-медицинских мероприятий. Как показывает анализ при рассмотрении дел о грабежах следует учитывать как информацию полученную в ходе оперативных мероприятий, так и информацию экспертиз.

Эта проблема получила особенно актуальное звучание в современных условиях борьбы с хищениями (в том числе с грабежами). Дело в том, что в современном уголовно-процессуальном законодательстве России отсутствует четкий механизм реализации в доказывании данных, полученных оперативным путем. Поэтому, экспертные данные выходят на первый план в рамках рассмотрения дела в суде первой инстанции по делам о грабежах.

При использовании доказательств в суде первой инстанции суды часто допускают ошибки квалифицируя грабеж как разбой. Дело в том, что при наличии разбоя необходимо доказать умысел на его совершение (то есть нападение с применением насилия). Грабеж же является открытым хищением, и его доказательством может быть свидетельские показания, а также информация эксперта.

Приведем следующий пример. /8/ Ростовским областным судом 27 февраля 2002 г. Лежнев осужден по п.п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ и оправдан за недоказанностью его участия в преступлении по п.п. "в", "д", "ж", "з", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Суть в дела в том, что доказательством действий Лежнева послужили показания его соучастников.

Но анализ этих доказательств как каждого в отдельности, так и в совокупности свидетельствует о том, что суд ошибочно квалифицировал действия Лежнева по названной статье закона.

Как указал суд в приговоре (признавая Лежнева виновным в разбое), то обстоятельство, что умыслом Лежнева охватывалось применение Остапенко и Пекшевым насилия, опасного для жизни и здоровья Богославского, подтверждается тем, что Лежнев находился в доме и слышал, как Остапенко и Пекшев наносили потерпевшему Богославскому удары металлическими предметами (чайником, кофейником).

Однако доказательств предварительной договоренности Лежнева о хищении чужого имущества путем разбоя и того, что он видел применение к потерпевшему насилия с использованием предметов в качестве оружия или знал об этом, в приговоре не приведено.

Как показала Рябинина, к дому Гаевской она, Лежнев, Остапенко и Пекшев пришли с целью узнать, вернули ли ей квартиранты телевизор. Они вошли в дом, обнаружили спящего Богославского. Пекшев пытался разбудить потерпевшего, тот ударил его. В ответ Пекшев, а затем Лежнев и Остапенко избили Богославского. Далее Остапенко предложил осмотреть дом в поисках ценностей. Все разошлись по комнатам. На кухне Рябинина обнаружила самогон, предложила Лежневу его распить, вдвоем они стали распивать спиртное. Услышав звуки ударов, она зашла в комнату и увидела, как Остапенко ногами, а Пекшев чайником избивали Богославского, требуя деньги. Затем Лежнев позвал Остапенко и Пекшева, и они все вышли из дома.

В ходе предварительного следствия Пекшев признавал, что Богославскому он также наносил удары металлическим чайником, а Остапенко бил потерпевшего металлическим кофейником по голове, топтал его грудь, лицо.

Как видно из материалов дела, Остапенко, Пекшев, Рябинина и Лежнев действительно имели сговор на хищение имущества Гаевской, однако каких-либо данных об их договоренности применить к потерпевшему насилие, опасное для жизни и здоровья, в том числе и с применением предметов, используемых в качестве оружия, в приговоре не приведено.

Не имеется их и в показаниях осужденных, на которые сослался суд.

При таких обстоятельствах Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия Лежнева с п.п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ на п. "а" ч. 2 ст. 161 УК РФ, т.е. на открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору (грабеж). /8/

Понятие открытости хищения как способа совершения преступления является основным отличающим признаком грабежа. В.А. Владимиров отмечает, что открытым является способ изъятия имущества из владения потерпевшего, когда хищение совершается заведомо очевидно, заметно для потерпевшего либо других присутствующих лиц. /27/

Более развернутое, но однородное по существу определение понятия открытости хищения дано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», /6/ где судам разъяснено, что является открытым хищением чужого имущества, предусмотренным ст. 161 УК РФ. /2/

Открытость хищения чужого имущества определяют три основных момента:

1) хищение всегда совершается в присутствии потерпевшего или третьих лиц, посторонних, по отношению к изымаемому имуществу;

2) преступник сознает, что он действует открыто, т.е. понимает, что вся ситуация совершения преступления дает возможность потерпевшему или третьим лицам не только осознать противоправный характер его действий, но и воспрепятствовать хищению имущества, даже задержать его, однако игнорирует это;

3) потерпевший или третьи лица, посторонние по отношению к изымаемому имуществу и не являющиеся соучастниками преступника, осознают, что имущество похищается. /38/

Первые два признака являются главными, решающими, третий играет вспомогательную роль и в ряде случаев может вообще отсутствовать. Грабеж следует считать открытым и тогда, когда, хищение, начавшись тайно, заканчивается так, что, потерпевший осознает факт изъятия у него имущества, осознает это и виновный.

Приговором Челябинского областного суда X. осужден по ч. 2 ст. 161 УК РФ к четырем годам лишения свободы с отбытием в исправительной колонии общего режима.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ, рассмотрев дело по кассационным жалобам, установила следующее.

X. осужден за то, что 9 марта 2001 г., встретив подростка Л., потребовал у него деньги, а когда тот отказал ему, X. обыскал карманы и избил его.

Проверив материалы дела и обсудив доводы жалоб, Судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям. Вина X. в совершении преступления установлена.

Л. в суде утверждал, что X., встретив его, потребовал деньги, затем обыскал карманы, но ничего не найдя, избил его. Эти обстоятельства подтвердил свидетель -- очевидец С, который также утверждал, что X. требовал деньги у Л., а затем избил его. Из показаний Л. и С. видно, что X. напал на Л. с целью ограбления, но завладеть деньгами потерпевшего ему не удалось.

Поэтому действия X. должны быть квалифицированы по ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 161 УК РФ. Суд же необоснованно квалифицировал действия осужденного по ч. 2 ст. 161 УК, хотя грабеж считается оконченным только с момента завладения имуществом потерпевшего.

На основании изложенного Судебная коллегия определением от 8 августа 2001 г. приговор Челябинского областного суда в отношении X. изменила, переквалифицировав его действия с ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 161 УК РФ. /12/

Как грабеж хищение может быть квалифицировано лишь тогда, когда оно совершается в присутствии потерпевшего либо лиц, в ведении которых находится это имущество, либо посторонних, а виновный сознает, что эти лица понимают характер его действий, но игнорирует это обстоятельство. Поэтому основным доказательством по делам о грабежах являются свидетельские показания потерпевшего и свидетеля. Кроме того важным доказательством может быть видеосъемка совершенного преступления.

Так, приговором народного суда Октябрьского района г. Рязани К. был осужден по п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ к пяти годам лишения свободы.

К. был признан виновным в том, что он, находясь в магазине № 43, когда в нем были покупатели, воспользовавшись временным отсутствием продавца, перегнулся через прилавок и на виду у граждан схватил из ящика пачку денег в сумме 5200 руб., после чего пытался скрыться, но был задержан. Данное событие зафиксировала видеокамера установленная в магазине.

Судебная коллегия по уголовным делам Рязанского областного суда, рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, переквалифицировала совершенное им преступление на ч. 2 ст. 158 УК РФ, указав в определении, что поскольку К. совершил хищение денег в отсутствие лица, охранявшего материальные ценности, его действия следует рассматривать как тайное (кражу), а не как открытое (грабеж) хищение. Присутствие в магазине граждан, по мнению коллегии, значения не имеет.

Заместитель Председателя Верховного суда РФ внес протест в президиум Рязанского областного суда, в котором поставил вопрос об отмене указанного определения и о передаче дела на новое кассационное рассмотрение. Представленные доказательства (в виде видеокассеты) указывают, что хищение совершалось открыто, в магазине присутствовало большое количество поситителей.

Похищая деньги, хотя бы тайно для владельца или собственника, но открыто, на виду у посторонних граждан, преступник действует более дерзко, зная при этом, что очевидцы преступления могут воспрепятствовать его совершению или задержать похитителя. Следовательно, выводы коллегии нельзя признать правильными, так как открытое хищение в отличие от тайного предполагает повышенную опасность преступника.

По изложенным основаниям президиум Рязанского областного суда постановлением от 28 июля 2000 г. определение судебной коллегии по уголовным делам того же суда в отношении К. отменил и дело передал на новое кассационное рассмотрение. /15/

При грабеже потерпевший, в отличие, например, от мошенничества, осознает противоправный характер действий преступника, в то время как при мошенничестве потерпевший, будучи введен в заблуждение, сам добровольно передает имущество, полагая, что виновный действует на законном основании.

Второй обязательный признак объективной стороны -- общественно-опасные последствия. Реальная тяжесть последствий, т.е. ущерба, причиненного преступлением, представляется одним из важных факторов, обусловливающих общественную опасность преступления, а, следовательно, и степень суровости наказания за него. Формально последствия деяния можно разделить на три вида:

1) последствия, прямо перечисленные в законе;

2) последствия, хотя и не перечисленные в законе, но влияющие на ответственность преступника;

3) последствия, которые с точки зрения уголовного права безразличны для правовой оценки грабежа. /34/

Третьим обязательным признаком объективной стороны рассматриваемого деяния является причинная связь между деянием и последствиями. Она выступает как необходимое условие уголовной ответственности.

При доказывании грабежа в уголовном судопроизводстве необходимо указать на все признаки грабежа.

Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации рассмотрела в судебном заседании от 30 марта 2005 года дело по кассационным жалобам осужденных П., З., З., Н., Ц. на приговор Читинского областного суда от 20 января 2004 года. /11/

П. просит об отмене приговора. Он полагает необоснованным его осуждение по ст. 162 ч. 2 УК РФ, ссылаясь на отсутствие заявления потерпевшего. Считает, что в деле не содержится доказательств, подтверждающих применение какого-либо насилия с целью завладения чужим имуществом. Он утверждает, что телевизор был взят с согласия потерпевшего. По его мнению, судом необоснованно признаны доказательством его вины его показания данные им первоначально под воздействием противозаконных мер. В жалобе П. указывает, что в убийстве потерпевшего он признал себя виновным частично. Утверждает, что указанное преступление было совершено на почве личной неприязни во время ссоры в связи наличием у него заболевания в форме психопатии. Не обоснованным П. считает и его осуждение по ст. 161 ч. 2 УК РФ, поскольку в совершении указанного преступления он участия не принимал.

Н., выражая свое несогласие с приговором, считает, что в деле не содержится доказательств в совершении им преступлений, предусмотренных ст. 161 ч. 2 п. "г" и ст. 167 ч. 2 УК РФ. Он также полагает, что судом необоснованно признаны доказательством его вины его первичные показания, добытые с нарушением уголовно-процессуального закона под психическим воздействием. Н. утверждает, что ему не был известен умысел на совершение поджога, он сам участия в этом не принимал и обстоятельства совершения этого преступления ему не известны.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия считает, что они противоречат фактическим обстоятельствам дела, установленным в стадии судебного разбирательства и опровергаются приведенными в приговоре доказательствами, которые были правильно оценены судом в их совокупности.

К выводу о доказанности вины П. и Н. в совершении хищения телевизора у Ч., о доказанности вины П. в умышленном убийстве Ч. суд пришел на основании, полно приведенных в приговоре, показаний самих осужденных, данных ими в период расследования дела во время допросов их в присутствии адвоката, на основании первоначальных показаниями осужденной З., которой об обстоятельствах преступления стало известно со слов П. и Н.

Из показаний П., данных им в период расследования дела, усматривается, что Н. предложил ему украсть телевизор, и по Указанному им адресу они пришли в квартиру Ч. и Б. Он, П., завел в ванную комнату Ч. и нанес ему по голове два удара металлическим ковшом. Из квартиры он взял два телефона, магнитофон и телевизор, но их задержали работники милиции и в ОВД им велели принести документы на телевизор. Поэтому они вернулись в квартиру потерпевших, имея намерение уговорить "стариков". В том случае, если стариков не удастся уговорить, он сказал З. о том, что старика "уберет" он, а она должна "убрать" старуху. С целью убийства потерпевших он взял из дома нож. В дом потерпевших они с Н. проникли через балкон, разбив стекло, после этого они открыли входную дверь З. После того, как он понял, что с Ч. ему не удастся договориться, он, опасаясь ответственности за грабеж ударил Ч. ножом в шею. Потом он передал нож З., и последняя нанесла этим ножом удар Б. Н., З. и Ц. в это время собирали вещи. Потом они уничтожали следы своего пребывания в доме потерпевших.

Н. признавал, что он предложил украсть телевизор и указал адрес потерпевших. Подтвердил, что во время завладения имуществом потерпевших (телевизором) П. наносил Ч. удары металлическим ковшом по голове, затем он, Н., удерживал потерпевшего в ванной комнате. После того как их задержали работники милиции, а затем отпустили, предложив принести им документы на телевизор, они вернулись к месту происшествия. Так как им дверь не открыли, ни с П. проникли в квартиру через балкон, разбив стекло, а затем впустили в квартиру З.

Указанные показания обоснованно были признаны судом достоверными, поскольку они нашли свое объективное подтверждение в других материалах дела, в том числе в заключении судебно-медицинского эксперта о характере и локализации телесных повреждений у потерпевшего и о причине его смерти.

Поскольку осужденные изменили свои показания, судом были проверены все объяснения, приводимые ими в свою защиту. Проанализировав все собранные по делу доказательства, суд признал достоверными те показания осужденных, которые были объективно подтверждены другими материалами дела, и мотивировал свои выводы в приговоре.

В подтверждение вины осужденных суд обоснованно сослался в приговоре на показания потерпевшего П. и свидетелей К., Л., П., И., на протоколы осмотра места происшествия, на выводы судебно-медицинских экспертиз о характере и локализации телесных повреждений у потерпевших и о причине их смерти, на заключение криминалистической экспертизы, на выводы судебно-биологической экспертизы, на заключение пожарно-технической экспертизы на протоколы обнаружения и осмотра вещественных доказательств, в том числе орудия преступления - ножа, обнаруженного в том месте, на которое указал Н.

Согласившись с выводами суда о доказанности вины осужденных и признавая правильной квалификацию преступных действий каждого из них, судебная коллегия считает, что каждому из осужденных наказание назначено с учетом тяжести совершенных ими преступлений, данных характеризующих их личность и обстоятельств, отягчающих и смягчающих наказание. Оснований для признания приговора в этой части необоснованным у судебной коллегии не имеется.

В числе обязательных признаков объективной стороны состава грабежа законодателем не включены такие обстоятельства как место, время, орудия и средства, обстановка совершения преступления.

Согласно разъяснению, которое дано в Постановление пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», /6/ грабеж считается оконченным, если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению (например, обратить похищенное имущество в свою пользу или в пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью иным образом).

Не образуют состава грабежа противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а, например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику либо в связи с предполагаемым правом на это имущество. В зависимости от обстоятельств дела такие действия при наличии к тому оснований подлежат квалификации по статье 330 УК РФ или другим статьям Уголовного кодекса Российской Федерации. /2/

Необходимо указать на то, что среди доказательств указанных в УПК РФ как «иные доказательства» в суде первой инстанции при квалификации грабежа может иметь значение явка с повинной.

Так, К., Г. И другие признаны виновными в совершении грабежа. Виновность К., Г. и Р. в содеянном ими (за исключением виновности Р. по квалифицирующему признаку грабежа - совершения его с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья) подтверждается совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании, приведенных в приговоре, а виновность Г. и не оспаривается в жалобах и представлении.

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 июня 2005 г. N 50-о05-15

К. оспаривает выводы суда, указывая на то, что протокол явки с повинной не является доказательством совершения преступления.

Виновность К. в убийстве трех лиц и в умышленном уничтожении и повреждении имущества Г. подтверждается:

- показаниями Р. в ходе предварительного следствия о том, что К. предложил ему и Г. убить Г., так как те могли сообщить о случившемся в милицию. Он (Р.) отказался в этом участвовать и вышел на улицу. Когда же вернулся в дом, то увидел, что К. поджигал пиджак и блузку, висевшие на стенке, и просил Г. поджечь бумагу на кухне. Увидев происходящее, он (Р.) убежал. Дом подожгли Г. и К. с целью скрыть совершенный ими грабеж. Впоследствии Г. сообщил ему, что, уходя, они подперли входную дверь чуркой.

В судебном заседании подсудимый Р. не отрицал, что пройдя в зал, он увидел К., стоявшего рядом с горящей на стене одеждой и прикуривавшего сигарету. Он понял, что вещи поджег К. Он предлагал К. затушить одежду, но К. потребовал, чтобы он уходил. Г. в это время раскидывал бумагу на кухне и говорил, что собирается поджечь дом;

- показаниями Г. в ходе предварительного следствия о том, что К. сказал им, что с женщиной, мужчиной и бабушкой нужно что-то сделать, чтобы они не заявили о происшедшем. Он и Р. поняли, что их необходимо убить. К. предложил поджечь дом, он его поддержал. Кто-то "поджег огонь" в комнате. Он (Г.) поджигал в дальнем углу веранды, а также пытался поджечь дом с наружной стороны под окнами. Он (Г.) предложил закрыть дверь, чтобы, если потерпевшие не сгорят, то задохнутся от угарного газа. К. согласился с ним. Он (Г.) взял чурку, К. прижимал дверь, а он (Г.) вставил чурку острым концом в просвет между дверью и полом. Весь дом был в дыму. Они ушли (т. 1 л.д. 64, 87);

- протоколом явки Г. с повинной, из которого следует, что К. и он (Г.) совершили поджог дома (т. 1 л.д. 58).

Ссылка на то, что протоколы явок с повинной не являются источниками доказательств - несостоятельна. Протоколы явок с повинной относятся согласно п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ к иным документам, допускаемым в качестве доказательств.

В качестве квалифицирующих признаков предусмотрено совершение грабежа (ч. 2 ст. 161 УК РФ):

- группой лиц по предварительному сговору;

- с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище;

- с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия;

- с причинением значительного ущерба гражданину. /2/

Часть 3 ст. 161 УК РФ предусматривает ответственность за особо квалифицированный грабеж. Им признается грабеж, если он совершен:

а) организованной группой,

б) в особо крупном размере.

Все эти особо отягчающие обстоятельства понимаются так же, как при краже, и были рассмотрены при анализе состава кражи.

Выше мы уже рассматривали, важность отдельных видов доказательств при квалификации судами грабежа.

Важным видом доказательств при грабеже являются вещественны доказательства.

Так, с апреля 1993 года по июнь 1994 года Т. по предварительному сговору группой лиц со своими знакомыми, одевая маски, незаконно проникали в квартиры жителей г. Нижнего Тагила Свердловской области и с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья граждан, угрозами применения такого насилия открыто похищали имущество, распоряжаясь им по своему усмотрению.

Данная группа граждан была осуждена за грабеж.

В кассационных жалобах осужденный Т. просит приговор отменить и дело прекратить в связи с тем, что он не совершал никаких преступлений, а приговор основан на противоречивых показаниях соучастников преступлений. Данных на предварительном следствии, часть из которых добыта с нарушением норм УПК и ст. 51 Конституции РФ, незаконными методами ведения следствия, а также на некоторых надуманных доказательствах.

Кроме того, Т. указывает, что никто из потерпевших и свидетелей не опознал его, как участника преступлений, а допрошенные по делу свидетели не показали, что приобретали какие-нибудь вещи у него или у других осужденных.

Тютрюмов также считает, что суд необоснованно признал доказательством его участия в хищениях имущества граждан факт изъятия в квартире его родителей маски-подшлемника, связав это с опознанием ее потерпевшей В., хотя за грабеж ее имущества он не осужден.

Нельзя, по его мнению, считать доказательством его причастности к хищениям показания свидетеля Ш., поскольку она называет разное время передачи ей на хранение сумок с вещами.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационных жалоб Т., Военная коллегия приходит к выводу, что окружной военный суд глубоко и всесторонне исследовал и проанализировал собранные по делу доказательства в их совокупности, правильно установил фактические обстоятельства содеянного Т. и дал им соответствующую требованиям закона юридическую оценку.

Согласно протоколам, выемки, осмотра и опознания, у С. изъяты черные женские туфли фирмы "Лемонти", которые потерпевшая Н. опознала, как свои, а у сотрудника СИЗО Е. изъят видеомагнитофон, полученный им от И., модель и номер которого совпадают с данными паспорта и гарантийного талона на видеомагнитофон, похищенный у К.

Факт хищения из квартиры К. и Н. в группе с Т. и П., обстоятельства его совершения Б. подтвердил в заявлении о явке с повинной и в ходе следственного эксперимента.

Учитывая, что изложенные доказательства согласуются между собой, дополняют и уточняют друг друга, следует признать, что суд первой инстанции глубоко и всесторонне проанализировал их и правильно положил в основу приговора.

Виновность Т. в грабеже имущества потерпевших О., кроме упомянутых по этому эпизоду доказательств, подтверждается показаниями свидетелей О. - матери потерпевшего, Р., С., Г., данными протоколов обысков, изъятия маски-подшлемника и радиостанции "Пеленг-100", их осмотра и опознания.

Согласно протоколам обысков, в квартире и гараже Т. обнаружены и изъяты кожаный плащ, хрустальная пепельница, опознанные потерпевшим, как похищенные 1 октября 1993 г. при проникновении в его квартиру нескольких лиц, связавших его.

Кроме того, у Т. изъяты паспорт и пропуск на имя Л.

Факт грабежа имущества Л. с участием Т. подтвердили в ходе предварительного следствия осужденные К. и П.

Анализ и оценка совокупности приведенных доказательств свидетельствуют о том, важнейшими при квалификации грабежа являются:

- вещественные доказательства (в приведенном примере, это маска и похищенные вещи);

- показания свидетелей и обвиняемых (соучастников грабежей);

- протоколы следственных действий (протокол явки с повинной) и т.д.

Таким образом, рассмотрев особенности института доказательства в практической деятельности судов, мы пришли к выводу, что в основном суды первой инстанции в рамках УПК РФ используют достоверные и допустимые доказательства. Это позволяет правильно квалифицировать преступления в рамках статей особенной части УК РФ. Однако в некоторых случаях, использование доказательств не всегда ведет к правильной квалификации. Это приводит к тому, что суды нередко заблуждаются в сфере определения грабежа, кражи и разбоя. Особенно, часто встречаются случаи неправильной квалификации грабежа как разбоя. По нашему мнению, такое положение связано с использованием судами в качестве доказательств - информации не связанной с материальными носителями (в том числе информации участников преступления, которые готовы перенести всю ответственность на соисполнителя).

Событие преступления почти всегда оставляет в окружающей действительности определенные пространственные изменения. В отличие от идеальных следов, получаемая от соответствующих материальных объектов информация о преступлении способна более объективно свидетельствовать о том воздействии, которое оказало на них преступное посягательство. Это обусловлено психофизиологическими особенностями восприятия, запоминания и передачи очевидцами преступления полученной информации, поскольку предметом показаний таких лиц всегда являются (или, во всяком случае, должны являться) воспринятые ими лично либо от первоисточника определенные сведения о тех или иных обстоятельствах. На достоверность передаваемой вербальной информации может влиять и фактор ее сознательного искажения лицом, дающим показания. Неадекватному восприятию отдельных сведений о криминальном событии могут помешать и некоторые объективные условия: состояние здоровья, погода, время суток и т.п.

Поэтому, следует уделять большее внимание материальным доказательствам (вещественным). Кроме того, важное значение имеют экспертизы, и протоколы следственных действий.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В представленной выпускной квалификационной работе были рассмотрены особенности доказательства в суде первой инстанции по уголовным делам. В процессе исследования были решены поставленные задачи и тем самым достигнута цель исследования.

Исследовав подходы к классификации доказательств в уголовном процессе, нами были выделены такие виды доказательств, как личные и вещественные (применительно ко второму виду употребляется и термин «предметные»); первоначальные и производные; прямые и косвенные; уличающие и оправдывающие. Поскольку в рамках уголовного процесса может разрешаться гражданский иск, представляется состоятельным обозначение подтверждающих исковые требования доказательств и опровергающих таковые.

Подводя итоги исследования нами сделаны выводы о важной роли доказательств в суде первой инстанции по уголовным делам. Вывод основан на том, что средством познания происшедшего события в уголовном процессе являются доказательства, формирование каждого из них как сведения о происшедшем событии основано на способности любого предмета или явления под воздействием другого изменяться или сохранять следы (отпечатки). События преступления и связанные с ним обстоятельства оставляют в памяти людей, на вещах, документах какие-то следы (отражение происшедшего). В той или иной форме они отражают событие прошлого, несут информацию о нем.

Таким образом, доказательства и доказывание являются важнейшими правовыми институтами в уголовном процессе. Значение данного правового института определяется важностью развития демократического уголовного судопроизводства, построенного на принципе равенства сторон и состязательности.

Анализ показывает, что доказательства являются средством достижения своих целей всех субъектов собирания доказательств уголовного процесса.

Проведя практический анализ судебной практики по делам о кражах и грабежах, мы выяснили важность доказательства для квалификации персутплений.

Квалификация преступления - это установление соответствия совершенного преступного деяния признакам того или иного состава преступления. Квалификация преступления имеет важное значение для правильного определения меры наказания. Для правильной квалификации преступления необходимо доказательную базу соотнести с составом определенного преступного деяния. Состав преступления - это система обязательных объективных и субъективных элементов, образующих и структурирующих общественно опасное деяние, признаки которых описаны в диспозициях уголовно-правовых норм Общей и Особенной частей УК.

Как всякая система состав преступления охватывает целостное множество подсистем и элементов. Подсистем в составе четыре: объект, субъект, объективная и субъективная стороны (подсистемы) состава преступления. Отпадение хотя бы одного обязательного элемента, а тем более подсистемы приводит к распаду всей системы состава преступления, к его отсутствию в деянии лица. Элементы состава преступления представляют собой компоненты состава. Они подразделяются на обязательные и факультативные. Первые образуют составы всех преступлений. Вторые - лишь некоторых.

В процессе квалификации преступления признаки элементов составов преступлений определяют их специфику, позволяют отграничить один состав преступления от другого, а также размежевать преступления от непреступных правонарушений. Признаки элементов и подсистем составов преступлений представлены в диспозициях норм Общей и Особенной частей УК.

Как показал проведенный анализ, в основном суды первой инстанции в рамках УПК РФ используют достоверные и допустимые доказательства. Это позволяет правильно квалифицировать преступления в рамках статей особенной части УК РФ. Однако в некоторых случаях, использование доказательств не всегда ведет к правильной квалификации. Это приводит к тому, что суды нередко заблуждаются в сфере определения грабежа, кражи и разбоя. Особенно, часто встречаются случаи неправильной квалификации грабежа как разбоя. По нашему мнению, такое положение связано с использованием судами в качестве доказательств - информации не связанной с материальными носителями (в том числе информации участников преступления, которые готовы перенести всю ответственность на соисполнителя).

Событие преступления почти всегда оставляет в окружающей действительности определенные пространственные изменения. В отличие от идеальных следов, получаемая от соответствующих материальных объектов информация о преступлении способна более объективно свидетельствовать о том воздействии, которое оказало на них преступное посягательство. Это обусловлено психофизиологическими особенностями восприятия, запоминания и передачи очевидцами преступления полученной информации, поскольку предметом показаний таких лиц всегда являются (или, во всяком случае, должны являться) воспринятые ими лично либо от первоисточника определенные сведения о тех или иных обстоятельствах. На достоверность передаваемой вербальной информации может влиять и фактор ее сознательного искажения лицом, дающим показания. Неадекватному восприятию отдельных сведений о криминальном событии могут помешать и некоторые объективные условия: состояние здоровья, погода, время суток и т.п.

Итак, следует уделять большее внимание использованию при квалификации преступных деяний вещественным доказательствам, которые способны точно установить состав преступления.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Конституция Российской Федерации, принята всенародным голосованием от 12. 12. 1993 // РГ.- 1993.- №237.- 25 декабря.

2. Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ //РГ от 18 (ст.ст. 1-96), 19 (ст.ст. 97-200), 20 (ст.ст. 201-265), 25 (ст.ст. 266-360) июня 1996 г. N 113, 114, 115, 118 (с изменениями 2005 г.)

3. Уголовно-процессуальный кодекс РФ // СЗ РФ. - 2001. - N 52 (часть I). - Ст. 4921.

4. Об оперативно- розыскной деятельности: Федеральный закон от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ // СЗ РФ. - 1995. - N 33. - Ст. 3349.

5. О милиции: Закон РФ от 18.04.1991 // ВВС РФ. - 1991.- №16.- Ст.503.

6. О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29. // БВС РФ. - 2003. - №2. - С. 2.

7. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 7 апреля 2004 г. N 135п04пр

8. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 14 апреля 2004 г. N 164п04 "Действия лица, при завладении имуществом не применявшего к потерпевшему насилия, опасного для жизни или здоровья, и не угрожавшего таким насилием, переквалифицированы с разбоя на грабеж" (извлечение) // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации, декабрь 2004 г., N 12

9. Определение Судебной коллегии Верховного суда РФ от 08 августа 2001. // Бюллетень Верховного суда РФ. - 2001. - № 12. - С. 11.

10. Определение Судебной коллегии Верховного суда РФ от 21 октября 2001 // Бюллетень Верховного суда РФ. 2002. № 1. С. 5-6.

11. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного суда РФ от 30 марта 2005 г. N 72-04-36

12. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 26 июля 2005 г. N 92-о05-12сп

13. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 11 января 2006 г. N 43-005-70

14. Обзор надзорной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ за 2000 год. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. № 7. С. 17.

15. Постановление Президиума Рязанского областного суда // БВС РФ. - 2001. - №6. - С. 16.

16. Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2005 года (утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 1 марта 2006 г.)

17. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 декабря 2005 г. N 43-005-53

18. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 ноября 2005 г. N 31-005-16

19. Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 июня 2005 г. N 50-о05-15

20. Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 20 февраля 2001 г. N 6-0111/00

21. Арсеньев В.Д. Основы теории доказательств в советском уголовном процессе. - Иркутск, 1970.

22. Бозров В. Результатам оперативно-розыскной деятельности - статус доказательств в уголовном процессе // Российская юстиция, N 4, апрель 2004.

23. Болотский Б.С. Проблемы квалификации преступлений. - М.: МГУС. - 2002. - С. 14.

24. Будников В. Юридическая сила доказательств в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция, N 10, октябрь 2003.

25. Будников В.Л. Вещественные доказательства в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. - 2005 - № 7. - С. 47.

26. Вандышев В.В. Уголовный процесс. Конспект лекций. - СПб, 2002.

27. Верещагина А.В. Новеллы Уголовно-процессуального кодекса РФ: концептуальный аспект // Журнал российского права, N 10, октябрь 2003.

28. Владимиров В.А. Квалификация похищений личного имущества. М: Юрид. лит. 1974. - С. 23.

29. Волженкин Б.В. Уголовный кодекс Российской Федерации: Комментарий. СПб., 1996. - С. 206.

30. Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М., 1998. С. 235.

31. Григорьева Н. Исключение из разбирательства дела недопустимых доказательств. «Российская юстиция». 1995, №11.

32. Гришина Е.П. Достоверность доказательств и способы ее обеспечения в уголовном процессе. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 1996., С. 12.

33. Гуляев А.П. В кн.: Комментарий к УПК РФ/ Под общ. ред. В.В. Мозякова. - М., 2002.

34. Завидов Б.Д. Кража: уголовно-правовой анализ. - М: Приор. - 2002. - С. 9.

35. Иванов Н.Г. Уголовное право Российской Федерации: Общая и особенная части: Учеб. пос.- М.:Академия,2000.-544с.

36. Кальницкий В. Обоснованность производства следственных действий как предмет судебной оценки // Российская юстиция, N 2, февраль 2003.

37. Карякин Е. Допустимость доказательств, собранных защитником, и осуществление функции защиты в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция, N 6, июнь 2003.

38. Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. - М., 1995.- С. 231.

39. Комментарий к уголовному кодексу РФ. / Под ред. В.М. Лебедева, Ю.И. Скуратова. - М.: НОРМА-ИНФРА М: 2002. - С. 395.

40. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации/Отв. ред. Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина. - 2-е изд., перераб. и доп. - Юристъ, 2004 г.

41. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. И.Л. Петрухина, М., 2002, с. 41

42. Кореневский Ю., Токарева М. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности по уголовным делам. - М., 2000. - С. 62-91.

43. Кудрявцев В.Л. Процессуальные проблемы доказывания в деятельности адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве // Журнал российского права, N 6, июнь 2005.

44. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 2004. - С. 59.

45. Кудрявцева А., Лившиц Ю. Доказательственное значение "правовых" экспертиз в уголовном процессе // Российская юстиция, N 1, январь 2003.

46. Кузнецов П. Установление порядка исследования доказательств по уголовным делам // Российская юстиция, N 8, август 2003.

47. Кузнецова Н.Ф. Состав преступления (спорные вопросы)//Вестн. Моск. ун-та. Сер. Право. 1987. N 4; Малков В.П. Состав преступления в теории и законе//Государство и право. 1996. N 7.

48. Лупинская П. Доказательства и доказывание в новом уголовном процессе // Российская юстиция, № 7, июль 2002.

49. Лупинская П.А. Основания и порядок принятия решений о недопустимости доказательств. // Российская юстиция, 1994, № 11, с. 2-5.

50. Лупинский П. Основания и порядок решения вопросов о недопустимости доказательств при рассмотрении дел судом присяжных. «Рассмотрение дел судом присяжных». - М, 1998. - С. 132.

51. Маевский В. Допустимость доказательств, полученных органами дознания до возбуждения уголовного дела. «Российская юстиция», 2000, - № 6 - С. 37-39.

52. Москалькова Т. Этика уголовно процессуального доказывания (стадии предварительного расследования). - М., 1996. - С. 81-83.

53. Мотовиловкер Я.О. Некоторые аспекты вопроса о допустимости (недопустимости) источников доказательств в советском уголовном судопроизводстве: Доказывание по уголовным делам. / Межвузовский сборник. - Красноярск. - 1986.

54. Навроцкий В.О. Теоретические проблемы уголовно-правовой квалификации. Киев, 1999. - С. 136.

55. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - Т.1. - М., 1985.- С.364.

56. Орлов Ю.К. Основы теории доказательств в уголовном процессе. М., 2000.

57. Соловьев А.Б. Актуальные проблемы процессуального доказывания в досудебных стадиях уголовного судопроизводства. «Современные проблемы уголовного права, уголовного процесса, криминалистики, прокурорского надзора. Сб. научных трудов». Москва -- Санкт-Петербург -- Кемерово, 1998, - С. 10.

58. Состояние преступности в России за 2002 год. М.: ГИЦ МВД РФ. 2003. С. 3-4; 31.

59. Трайнин А.Н. Общее учение о составе преступления. - М., 1957.

60. Уголовное право России: Учебник для вузов: В 2 т. Т.2. Особенная часть / Под ред. А.Н. Игнатова, Ю.А. Красикова. - М., 2004. - С.644.

61. Учебно-практический комментарий к УК РФ / под ред. А.Э. Жалинского. - М., 2005. - С. 567.

62. Шейфер С.А. Нуждается ли в пересмотре традиционное представление о доказывании? «Правовые формы и эффективность доказывания по уголовным деламу Межвузовский сборник научных статей». Издательство Самарский университет», 1996, - С. 41.

63. Яни П. Сложные вопросы субъективной стороны преступления. // Российская юстиция. - № 12. - 2002. - С. 48.

Приложение А

Сравнительная характеристика доказательств

Приложение Б

Динамика раскрываемости краж

Приложение В

Количество зарегистрированных грабежей

Array

Страницы: 1, 2


© 2007
Полное или частичном использовании материалов
запрещено.