Роль и вклад Н.М. Ядринцева в истории России

Роль и вклад Н.М. Ядринцева в истории России

Учёные выделяют три вида исторических представлений. Это представления: о фактах прошлого: материальная жизнь (орудия труда, занятия людей, отрасли хозяйства и т.д), социально-политическая жизнь (об устройстве государства), об исторических деятелях( полководцы, политические деятели и др.), о событиях военной истории (вооружение, обмундирование, построение войск в битвах), историко-культурная жизнь людей (быт, искусство). Об историческом времени ( т.е о соотношении определённого исторического факта к определённому времени, показ длительности и последовательности исторических событий и явлений) создание представлений об историческом времени помогает представить поступательный характер развития общества. Об историческом пространстве (привязка событий к конкретному месту действия, локализация исторических событий). Пространственные представления помогают усвоить причины ряда явлений, например, географическое положение страны даёт возможность объяснить замысел и ход военных операций, причины расселения народов. "Если учащиеся усваивают учебный материал, не опираясь на конкретные представления, образы, то это ведёт вербализму в обучении. При вербальном обучении исторические факты сообщаются сухо, без раскрытия их значения и влияния на судьбы людей". Поскольку представления о фактах прошлого создаются через зрительное восприятие учениками конкретных образов об исторических предметах и картинах общественной жизни, то, следовательно, необходима наглядность в преподавании истории. Для создания образов прошлого используются иллюстрации и схемы учебника. Аппликации же помогают раскрыть сложные факты, вызывающие затруднения у учеников в их усвоении. Богатый материал содержат учебные картины, ярко показывающие определённый исторический сюжет, через яркий эмоциональный рассказ или картинное описание у школьников складывается адекватный эпохе необходимый запас исторических представлений. Так, учитель, вводя в свой рассказ или описание детали элементов быта, труда, конкретизируя излагаемые факты, создаёт у школьников образ.

Развитие человеческого общества совершается во времени. Сформировать представление об историческом времени - это значит выработать у учеников понимание категорий времени (год, век, тысячелетие, период, эпоха, эра); научить их видеть длительность, последовательность событий, т.е. привить навыки работы с хронологией, устанавливать и прослеживать синхронные связи между событиями и явлениями. Это помогает уяснить общую картину развития общества, осознать историю как закономерный процесс, развертывающийся во времени, которое необратимо. Так у детей создаются образные представления о длительности исторического времени, о его последовательности. Наряду с лентой времени представление о последовательности событий создаётся с помощью хронологических таблиц, синхронистических таблиц, календаря событий.

Исторические события происходят не только во времени, но и в пространстве. Создание представлений об историческом пространстве происходит главным образом посредством исторических карт: общих, обзорных, тематических. Историческая карта помогает выработать у учащихся представления о пространстве, в котором происходил исторический процесс, играет важную роль в систематизации и обобщении знаний, в сознании сущности происходящих исторических событий и их закономерностей.

Во многом формирование образов прошлого будет зависеть от возрастных особенностей учащихся. Исторические представления создаются у учащихся всех возрастов, но степень их детализации различна "Создание образов, адекватных эпохе, особенно важно в младшем и среднем звене учащихся. Здесь должна быть максимальная детализации при формировании исторических представлений, возникающих в результате воображения, воссоздающего из элементов знаний исторические картины и образы. В противном случае ученики осовременивают прошлое. В их ответах возможны такие фразы: рабы древнего Рима жили плохо, ходили в рваных джинсах; древние греки плавали на пароходах".

Для достижения эффективности процесса обучения нужно отчётливо знать, о чём можно и необходимо создавать исторические представления. Они создаются: о фактах прошлого, об историческом времени, об историческом пространстве.

Выступая как часть структуры исторического сознания, исторические образы и представления формируются под воздействием различных факторов. Можно выделить три фактора формирования исторических представлений учащихся:

· во-первых, постоянное развитие и дополнение исторического образа, отсюда исторический образ динамичен;

· во-вторых, влияние возрастных особенностей на восприятие;

· в-третьих, это роль массового и научного восприятия исторических событий при формировании исторического образа школьников.

Рассматривая исторический образ как динамичное явление, следует заметить, что конечный исторический образ не всегда эквивалентен своему первообразу. Как некоторый процесс - исторический образ претерпевает усложнение. В этом случае данное усложнение будет зависеть от источников его формирования. Что приводит к проблеме существования массового и научного исторического сознания. Выясним, как соотносятся категории "культурная память" и "историческое сознание". В контексте проблемы соотношения исторической памяти и исторического сознания Ж. Т. Тощенко ведёт речь о том, что среди многочисленных проблем, которые стали волновать население нашей страны, возросшую актуальность приобрела специфическая форма общественного сознания и поведения людей, охватывающая знания, понимание и отношение людей к историческому прошлому, его взаимосвязи с реалиями сегодняшнего дня и его возможному отражению в будущем. "Более обстоятельное рассмотрение этого феномена позволило сформировать представление об историческом сознании, об исторической памяти, которые оказались весьма устойчивыми характеристиками образа жизни людей и которые во многом определяли их намерения и настроения, опосредованно оказывая весьма мощное влияние на характер и методы решения общественных проблем. В 1980-1990-е гг. социологи столкнулись с необходимостью трактовки и такого феномена общественного сознания, как историческая память. В результате тщательного, шаг за шагом, исследования ее различных аспектов и форм проявления данное понятие стало учитываться более целенаправленно, более обстоятельно и постепенно получило как теоретическое обоснование, так и эмпирическую интерпретацию. На этой основе появились первые опыты самостоятельного социологического анализа исторического сознания, его противоречивой, специфической сущности, а также особенностей функционирования исторического знания как населения, так и специалистов - историков, в том числе и будущих, т.е. студентов". Характерной чертой исторического сознания в конце 90-х годов стал отход от идеологических оценок и признание роли и значения деятельности той или иной личности без обязательного соотнесения ее с интересами определенных классов. Было бы неверно сводить историческое сознание к исторической памяти, столь же неправомерно ставить знак равенства между историческим и общественным сознанием, поскольку первое - лишь измерение, срез второго. Точно так же историческая память, в строгом смысле слова, есть измерение, срез социальной памяти: "По существу, общественное сознание приобретает измерение сознания исторического (в собственном смысле этого слова) только при сопряжении всех модальностей времени и трансляции статики воспоминания о прошлом и созерцания настоящего в динамику целеполагания и предвидения будущего". Историческое сознание непосредственно определяет не только способ фиксации исторической памяти (миф, эпос, хроника, история), но также ее объем и содержание. Оно основывается на трех принципах. Первый, и наиболее фундаментальный из них - это признание различий между современной эпохой и всеми предыдущими. Бездумной является убежденность в том, что люди прошлого вели себя и мыслили так же, как и мы. Прошлое - это другая страна. Поэтому в любом научном исследовании на первый план будут выступать именно отличия прошлого от настоящего.

Вторым компонентом исторического сознания является контекст. "Предмет исследования нельзя вырывать из окружающей обстановки - это основополагающий принцип работы историка. Это жесткий стандарт, требующий весьма широких знаний, и часто именно этим профессиональный историк отличается от любителя".

Третий фундаментальный аспект исторического сознания - это понимание истории как процесса - связи между событиями во времени, что позволяет ответить на общий вопрос - как мы попали из "тогда" в "теперь"? "Исторические процессы порой отмечаются быстрыми переменами, когда сам ход истории ускоряется, например, в период великих революций. Но есть и другая крайность: история как бы останавливается и ее течение способен уловить лишь ретроспективный взгляд с высоты прошедших столетий".

Культурная же память как особая символическая форма передачи и актуализации культурных смыслов, является культурносодержательной частью памяти исторической, в свою очередь историческое сознание шире культурной памяти, "оно как бы "разлито", охватывает и важные, и случайные события, впитывает в себя как систематизированную информацию, в основном через систему образования, так и неупорядоченную (через средства массовой информации, художественную литературу), ориентация на которую определяется особыми интересами личности". Поэтому немалую роль в функционировании исторического сознания играет случайная информация, часто опосредованная культурой окружающих человека людей, семьи, а также в известной мере традиции, обычаи, которые несут в себе также определенные представления о жизни народа, страны, государства. Яном Ассманном была разработана теория культурной памяти и сформулированы задачи её изучения. Он провёл принципиальное различие между коммуникативной и культурной памятью. Коммуникативная память мало формализована, она представляет собой устную традицию, возникающую в контексте межличностных взаимодействий в повседневной жизни. Это "живая память" индивидов и групп о непосредственно пережитом или возникающая в процессе межпоколенного общения в повседневной жизни. Она существует на протяжении жизни всего трёх-четырёх поколений. "Культурная память" понимается как особая символическая форма передачи и актуализации культурных смыслов, выходящая за рамки опыта отдельных людей или групп, сохраняемая традицией, формализованная и ритуализированная, она выражается в мемориальных знаках разного рода - в памятных местах, датах, церемониях, в письменных, изобразительных и монументальных памятниках. Культурной памяти присущи следующие свойства:

Системность. Культурная память основывается на закономерностях функционирования самой культуры, на системе смысловых и ценностных связей и отношений. Культурная память - это не набор разрозненных фактов, соединенных по хронологии или согласно любой отвлеченной концепции. Культурная память - динамический процесс, в котором познание культуры неразрывно соединено с ее самопознанием (культура познает самое себя), то есть в культурной памяти знание слито с пониманием, культурная память не только хранит, но способна хранить именно потому, что она объясняет то, что хранит. Культурная память является воплощением единого знания в семантическом, ценностном и функциональном аспектах.

Аксиологичность. Культурная память ценностна, поэтому она отторгает те факты, ту информацию, которые лишены ценностного содержания. Культурная память иерархична, она задает систему ценностных ориентиров (например, образцы и модели поведения) на основе иерархических связей и отношений и, вследствие этого, способна применять эту систему в реальности.

Интегративность. Культурная память не может быть замкнута в какой-либо одной сфере, ибо оперирует ценностями и смыслами, то есть тем, что находится "над" отдельными фактами и явлениями. Культурная память способна обнаружить философский и мировоззренческий потенциал любого предметного знания; культурная память принципиально стремится к пониманию единства мира, поэтому каждый факт, оказывается, вписан во множество ценностно-смысловых контекстов.

Познавательная активность, проективность. Культурная память обуславливает мотивацию познавательной и любой созидательной деятельности человека. Только человек, обладающий структурированной культурной памятью, способен созидать культурную историю. Культурная память открыта в прошлое и будущее, это проективное знание, ибо оно соединено с пониманием. Культурная память функциональна, ибо она позволяет познавать историю (в широком понимании этого слова) и ориентироваться в современной реальности на основе знания механизмов смыслового и ценностного порождения, заложенных в самой культуре, а не изобретенных и описанных отвлеченно теоретически.

Что же касается культурной памяти, то она есть - "смысл". "Это определенным образом сфокусированное сознание, которое отражает особую значимость и актуальность информации о прошлом в тесной связи с настоящим и будущим. Культурная память по сути дела является выражением процесса организации, сохранения и воспроизводства прошлого культурного опыта народа, страны, государства для возможного его использования в деятельности людей или для возвращения его влияния в сферу общественного сознания". Стоит обратить внимание на то, что культурная память по аналогии с исторической памятью не только актуализирована, но и избирательна - она нередко делает акценты на отдельные культурные исторические события, игнорируя другие. Такие актуализация и избирательность в первую очередь связаны со значимостью исторического знания в культуре и культурного исторического опыта для современности, для происходящих в настоящее время событий и процессов и возможного их влияния на будущее. В этой ситуации культурная память как и историческая память нередко персонифицируется, и через оценку деятельности конкретных исторических деятелей культуры формируются впечатления, суждения, мнения о том, что же представляет особую ценность для сознания и поведения человека в данный период времени.

Соотношение культурной памяти с историческим сознаним можно рассмотреть на проблеме кризиса исторической памяти, который наступает при столкновении исторического сознания с опытом, не укладывающимся в рамки привычных исторических представлений, что ставит под угрозу сложившиеся основания и принципы идентичности. В зависимости от глубины и тяжести кризисов и определяемых этим стратегий их преодоления Л. П. Репина и описывает следующую типологию кризисов: нормальный, критический и катастрофический, Нормальный кризис - может быть преодолен на основе внутреннего потенциала сложившегося исторического сознания с несущественными изменениями в способах смыслообразования. Критический - ставит под сомнение возможности воспринимать и адекватно интерпретировать прошлый опыт, зафиксированный в исторической памяти, в соответствии с современными потребностями и задачами, которые ставят перед собой субъекты. В результате происходят коренные изменения в историческом сознании, по сути, формируется его новый тип. Следствием этого становится изменение исторической памяти в процессе не только формирования новых способов смыслообразования, но и изменения оснований и принципов идентификации, а также ментальных форм сохранения исторической памяти. И, наконец, катастрофический кризис, который препятствует восстановлению идентичности, ставя под сомнение возможность исторического смыслообразования в целом. Такой кризис выступает как психологическая травма для субъектов, которые его пережили. При таком кризисе пережитый опыт воспринимается как катастрофа, поскольку он не может быть с точки зрения субъектов наделен каким-либо смыслом. Отчуждение "катастрофического опыта" путем замалчивания или фальсификации не решает проблемы: он продолжает влиять на современную реальность, а отказ учитывать его сужает возможности адекватной постановки целей и выбора средств их достижения.

Несмотря на существование в современной литературе достаточно обширной терминологии связанной с память в общем смысле и подходов к интерпретации "культурной памяти", можно дать её следующее содержательное определение - это особая символическая форма передачи и актуализации культурных смыслов, выходящая за рамки опыта отдельных людей или групп, сохраняемая традицией, формализованная и ритуализированная, она выражается в мемориальных знаках разного рода - в памятных местах, датах, церемониях, в письменных, изобразительных и монументальных памятниках. Культурной памяти присущи следующие функции - системности, которая основывается на закономерностях функционирования самой культуры, на системе смысловых и ценностных связей и отношений; аксиологичности, информация лишённая смысла просто отторгается, задаётся система ценностных ориентиров (например, образцы и модели поведения); интегративности, когда каждый факт, оказывается, вписан во множество ценностно-смысловых контекстов; познавательной активности, проективности, культурная память обуславливает мотивацию познавательной и любой созидательной деятельности человека. При соотношении с историческим сознанием, которое в широком смысле представляет собой совокупность идей, взглядов, представлений, чувств, настроений, отражающих восприятие и оценку прошлого во всем его многообразии, присущим и характерном как для общества в целом, так и для различных социально-демографических, социально-профессиональных и этносоциальных групп, а также отдельных людей, культурная память, выступает как - "смысл". Это определенным образом сфокусированное сознание, которое отражает особую значимость и актуальность информации о культурном прошлом в тесной связи с настоящим и будущим.

Культурная память, в сущности, организовывает, сохраняет и воспроизводит прошлый культурный опыт народа, страны, государства. Функционирование исторического сознания больше определяет случайная информация, часто опосредованная культурой, окружающих человека людей, семьи, а также в известной мере традиции, обычаи, которые несут в себе также определенные представления о жизни народа, страны, государства.

2.2 Образ Н. М. Ядринцева в исторических исследованиях

Характеризуя научную литературу о Н. М. Ядринцеве разделим ее на несколько групп: 1) общие труды по истории Сибири; 2) работы по историографии Сибири; 3) работы посвященные истории областничества; исследования биографического характера о лидерах областничества.

В третьем томе фундаментального издания "История Сибири", изданного в 1968 г. содержится достаточно подробная характеристика лидеров областнического движения: Н. М. Ядринцева, Г. Н. Потанина, С. С. Шашкова. Основываясь на материалах их переписки, анализе публицистических и научных работ прослеживается эволюция взглядов лидеров сибирского областничества, выявляется исторический контекст актуализации их идей. В числе причин активизации сибирской интеллигенции называется борьба за распространение на Сибирь судебной и земской реформ, отмену ссылки, решение вопроса об открытии университета в Томске и некоторыми изменениями в устройстве ссыльных. Само движение ещё не называется областничеством, но подчеркивается его связь с народническим влиянием: "Сибирское общественное движение поднимается на высшую ступень в результате пополнения его рядов революционными народниками". Наметившиеся разброд и шатания внутри движения выразились в эволюции взглядов Н. М. Ядринцева. Он издаёт свою книгу "Сибирь как колония", являясь своего рода программой, манифестом сибирского общественного движения. Таким образом, в первой коллективной монографии по истории Сибири Н. М. Ядринцев рассматривался как один из участников общественного движения в Сибири, известный сибирский публицист и исследователь. Однако номинация "областник" широко употребляющаяся по отношению к герою нашей выпускной квалификационной работы в современных исследованиях, в данной работе не использовалась при описании его жизни и деятельности.

Остановимся на общих работах по историографии Сибири, в которых предпринимался анализ воззрений сибирских областников.

Базовым трудом по историографии Сибири является работа В. Г. Мирзоева. Автор рассматривает зарождение и развитие исторических знаний о Сибири и превращение их в науку, а так же рисует картину борьбы идей и направлений. Областничество характеризуется как "общественное", "оригинальное явление" в истории Сибири, возникновение которого предопределил экономические, политические и культурные факторы сибирской жизни. По мнению историографа, Сибирь, ограничивалась ролью сырьевого придатка, её функции сводились к снабжению первичными материалами промышленных предприятий центра. Экономически это приводило Сибирь в положение, как стали говорить тогда, "богача в лохмотьях". М. Б. Шейнфельд конкретизирует, что "среди сил исторического развития областники выдвигали естественно-географические условия".

С точки зрения В. Г. Мирзоева, впервые с мыслью о сибирских нуждах выступил П. А. Словцов, провозгласивший "сибирский патриотизм" как принцип прогресса восточной окраины. Среда, в которой возникло областничество, состояла из студенческой молодёжи, образовавшей сибирское землячество. Это были типичные разночинцы - выходцы из разных сословий, еле-еле сводившие концы с концами с помощью случайных заработков в столицах. Первые импульсы свободного знания и гражданственности эти молодые люди получили ещё у себя на родине, в Сибири, от престарелых уже декабристов и сосланных петрашевцев. Определяя мировоззренческие идеи, оказавшие влияние на областническую идеологию, Мирзоев писал о воздействии пропагандистского течения в народничестве П. Л. Лаврова и Н. К. Михайловского. Окончательное оформление их мировоззрения произошло в результате знакомства с лекциями и работами Н. И. Костомарова и особенно А. П. Щапова. Действия областников, в интерпретации В. Г. Мирзоева, практически сводились к критике политики в отношении Сибири, пропаганде областнических идей и просветительству. В последствии, областничество вылилось в поход за культурное преобразование края.

В работе по историографии Сибири Л. М. Горюшкин отмечал, что в своём базовом труде "Сибирь как колония" Ядринцев предложил программу демократических преобразований, которая предусматривала основание университета и развития просвещения как средство прогресса и создания интеллигенции, введения земства и гласного суда, настаивая на решении чисто сибирских вопросов.

Таким образом, в рассмотренных трудах по историографии Сибири, исследователи фокусировали свой взгляд на факторах областнической теории и её места в контексте развития Сибири. Деятельность Н. М. Ядринцева определялась в качестве главного идеолога областнической теории.

Работы, посвящённые истории областничества, отличаясь по времени своего создания подвержены идеологическим установкам, имеют отдельные, конкретные цели своего исследования. Необходимо иметь в виду, что большая часть специалистов, касавшихся областнической проблематики, специально ей не занимались и в свои представления об этом сложном и многослойном явлении общественно-политической и культурной жизни региона формировала или на основе отдельных публикаций областников, пусть даже фундаментальных, не учитывая времени их появления и произвольно распространяя содержащиеся в них выводы и характеристики на всю историю областничества, или заимствуя эти выводы и положения у предшественников сообразно собственным вкусам.

Кроме того, литература по данной теме отличается наличием большого числа односторонних, противоречивых и неточных суждений, а так же значительных лакун в исследовательском поле.

Интерес к истории областничества возник первоначально ещё в среде самих сторонников движения и их союзников. Первые попытки осмыслить отдельные этапы областнической истории предпринимаются Г. Н. Потаниным, по его мнению, на протяжении всей своей деятельности областничество имело исключительно культурнический и либеральный характер.

С середины 1920-х смещаются акценты: движение начинают квалифицировать как политическое и сепаратистское с самого момента его зарождения осуществляются попытки рассмотреть областничество с идеологических позиций. В таком русле возникают расхождения в видении этого феномена.

Мы солидарны с выводом авторитетного современного исследователя областничества М. В. Шиловского о том, что для историографии советского периода бала свойственна эклектика при определении партийной принадлежности лидеров областничества, во многом также выдерживался двойной стандарт, когда актив движения подавался, с одной стороны, с безупречной репутацией учёных-подвижников, а с другой с либеральной позицией общественных деятелей, пришедших в конце своего жизненного пути в лагерь контрреволюции.

Принципиально ситуация не менялась до конца 1980-х гг., когда достаточно интенсивно начинает изучаться история организаций различных политических партий в Сибири, а с другой стороны практически прекращается изучение деятельности большевиков. При изучении областничества М. Г. Сесюнина настаивала на определении его как движения либерально-буржуазного. Она, в частности, писала: "Платформа Ядринцева не отличалась от платформы правого либерального лагеря, провозглашённого ещё в 1860-е гг., мирный процесс и отрицание революционной борьбы, выступившего за незначительные изменения в социальном и политическом строе России". Вопреки многим авторам, которые сближают идеи областничества и его представителей с революционерами-демократами, она доказывает, что это идейное направление не было таковым, его нельзя сближать с народничеством. Вместо того, чтобы пытаться содействовать общей идее, областники решали сначала свои задачи на местах.

Другие исследователи, например, В. Г. Мирзоев, настаивали на эволюции областничества от революционной демократии к буржуазному либерализму, объявляя его частью российского общественно-политического движения данного времени. М. Б. Шенфельд видел своеобразие движения в специфике взаимоотношений его сторонников с кадетами (не сливались сними, но и не противостояли им). В. К. Коржавин характеризует условия возникновения "областнической идеи", выясняет, как выражена данная идея в трудах её главного "автора" - Н. М. Ядринцева.

Он приходит к тому, что областничество возникает в начале 1860-х гг. XIX в. как идеология небольшой части передовой сибирской интеллигенции - "местный патриотизм". Он связывает его возникновение с началом "пробуждения" окраин, вызванное потребностями их дальнейшего экономического и общественно-политического развития. Первым его глашатым стал историк П. А. Словцов. Его поддержали некоторые другие интеллигенты. Наиболее видными представителями начавшегося движения выступали Г. Н. Потанин, Н. М. Ядринцев и С. С. Шашков. По мнению Коржавина, областники исходили из идеи противопоставления Сибири "как целого" Центральной России и выделяли "местные задачи". Они в тоже время не считали это "целое" единым. Выделив "сибирские интересы", областники выделяли и "сибирские задачи", к решению которых призывали местное общество.

По мнению Коржавина, областничество как идейно-политическое течение не было однородным. Его нельзя рассматривать как нечто однородное. В. К. Коржавин выделяет следующую его периодизацию. 1) 1860-1890 гг. - демократический период; 2) 1900-1916 гг. - период буржуазно-либеральный; 3) 1917 - 1920 гг. - переход областников к союзу с контрреволюцией.

В интерпретации В. К. Коржавина, областническая теория Ядринцева сводилась к тому, что "любое государство представляет собой совокупность областей (провинций), имеющих свои, местные интересы. Эти интересы определяются единством географических, этнографических, культурных и других условий. Жизнь общества, государства - это жизнь его частей, и только развитие этих частей является источником развития целого. Иначе говоря провинциям должна быть предоставлена возможно большая самостоятельность; это позволит им решить "местные вопросы", обеспечит их развитие, а значит послужит и к благу всего общества ".

Коренным образом историографическая ситуация меняется с конца 1980-х гг. На принципиально новом уровне продолжается разработка биографий идеологов и активных участников движении; появляются первые обобщающие исследования; наконец само областничество стаёт предметом библиографического изучения.

Анализируя историю сибирского областничества конца 50-х - 60-х гг. XIX в. М. В. Шиловский ставит вопрос: "Кто такие областники, как пришли они к осознанию основополагающей идеи своего движения - проблеме взаимоотношения России и Сибири?". Он отмечает, что сибирские областники в конце 50-х - 60-х гг. XIX не были первыми в постановке актуальных вопросов социально-экономического и культурного развития региона, составивших основу их программы. Целый ряд её аспектов был поставлен и начал основываться сторонниками просветительского движения русской общественной мысли Словцовым, декабристами, представителями кружка красноярской интеллигенции 1820-х - начала 1830-х гг., в том числе и первыми русскими утопическими социалистами - петрашевцами. Особенность областничества заключается в том, что наибольшее внимание его идеологов обращалось на обоснование специфического положения Сибири и её места в революционном процессе. Им были присущи те же черты мировоззрения, совпадали и формы пропагандистской работы. Областников по праву можно считать родоначальниками концепции регионализма применительно к российским условиям. О Николае Михайловиче он замечал: "во многом благодаря своей титанической деятельности, Ядринцев стал главным идеологом областничества, принимая во внимание примерно триста его публикаций в "Восточном обозрении" и экспедиций".

Сибирская исследовательница Е. А. Дегальцева видит в областничестве сторонников областной централизации, развивающих просветительские идеи: строительство университета, учреждений. Начиная с 1860-х гг. речь идёт о независимых организациях, которые охватили все стороны общественной жизни - образование, науку, искусство, благотворительность, сельское хозяйство. В них объединялись люди самых разных профессий, ими двигало желание защитить свои гражданские интересы, внести свою лепту в реформирование общества. Открытие университета привело бы к образованию в Томске единого научного и культурного центра, позволило бы немногочисленную сибирскую интеллигенцию сосредоточить в одном городе.

В работах омского историка М. В. Ремнева поставлен вопрос об истоках формирования мировоззрения Н. М. Ядринцева, о мировоззренческих и научных предпосылках формирования взглядов областников. Период оформления идеологии сибирского областничества заняимает почти пятнадцать лет -- с начала 60-х до середины 70-х годов XIX в. За это время ведущие теоретики областничества Н. М. Ядринцев и Г. Н. Потанин успели окунуться в студенческое движение в Петербурге, активно пропагандировали свои взгляды в газетах, журналах и открытых выступлениях в самой Сибири, стали главными фигурами в знаменитом процессе "сибирских сепаратистов" 1865 г. в Омске. Основой областнической теории стал собственно российский опыт, стихийно пробуждающий в среде сибирской интеллигенции местный патриотизм, эмоциональное восприятие всевозможных проявлений неравноправия в отношениях центра и окраины. Значительным было воздействие на областников господствующих в то время в русском освободительном движении народнических идей А. И. Герцена и Н. Г. Чернышевского, анархо-федералистских представлений М. А. Бакунина, земско-областной теории А. П. Щапова, исторических сочинений Н. И. Костомарова и даже вольнолюбивой поэзии Т. Г. Шевченко. В числе идейных предшественников обычно называют также ссыльных декабристов и петрашевцев, первого сибирского историка П. А. Словцова и др.

Барнаульские историки М. Г. Колокольцев и В. А. Должиков рассматривают областничество как некий сибирский компонент в русском народничестве. ""Хождение в народ" начала 1860-х гг. и последующая просветительская деятельность областников является региональной составляющей и даже прототипом аналогичного всероссийского движения". Колокольцев, исследуя особенности раннего народничества, приходит к тому, что в народнической идеологии главной целью было - созыв Земского собрания, возможность прогрессивного развития России через добровольное и постепенное преобразование общины в элемент гражданского общества, а образование общества должно лишь способствовать этому. Народники-областники вместе с политическими деятелями народнического движения считали необходимым требованием открытие Учредительного собрания, Земского собора, равенства центра и провинции, выдвигали идеи консолидировать общество. Сторонники этого движения выступали за развитие культуры и образования, а главную свою задачу видели в формировании кадров интеллигенции. Поэтому "сибирское областничество есть региональная разновидность народнического движения".

""Хождение в Сибири" есть прототип аналогичного всероссийского движения", а стратегия поведения областников соответствует народнической, заключает В. А. Должиков. Он, в частности, замечает: "Г. Н. Потанин, А. П. Щапов, Н. М. Ядринцев и другие областники не являлись сторонниками бессмысленного отделения Сибири от метрополии, во что бы то ни стало. Скорее наоборот они выступали за полноправную автономию и политическую равноценность всех областей в составе общенациональной, единой федерации. Полноправно считать сибирское областничество как идеологию региональным вариантом общерусского демократического (народнического) федерализма".

Современные исследования обращены на изучение специфических проявлений областничества. Например, К. В Анисимов рассматривает областничество в контексте развития сибирской литературы и поэтики второй половины XIX в. Он так оценивает вклад областников в развитие сибирской литературы "Благодаря деятельности областников идея словесности обрела свой вид. До этого были лишь разрозненные попытки энтузиастов, а их следствием, автомизация литературного процесса. Данный процесс в территориальном отношении локализировался в границах небольших "культурных гнёзд", а в хронологическом - определял время "взлётов" и шедшие вслед годы немоты". В рамках развития литературной традиции Сибири Ядринцевым и Потаниным была привнесена новая категория - областного патриотизма. К. В. Анисимов пишет о "народно-областном типе" поведения областников. Он исходит из идеи выстраивания ими осмысленной биографии, концептуальность которой напоминает литературный сюжет. Историк приходит к тому, что биографические мотивы, связанные с жизнеустроительством сибирских интеллигентов, воздействуют на сюжеты их текстов и во многом определяют пафос литературно-критических оценок современников. Яркий пример тому - совместный роман Потанина и Ядринцева "Тайжане", где главный герой Вавыкин наделён автобиографическими чертами, и в одном из вариантов сюжета герой изображается возвращающимся "на родину после разных приключений". Герой романа - не просто молодой человек со смутными областными "инстинктами", он наделён чертами идеолога. Анисимов, таким образом, заключает, что стремление выработать свой биографический сценарий в 50-60-х гг. XIX в., присуще многим областникам. Таким образом, произведённый историографический обзор даёт основания утверждать об отсутствии обобщающих работ по истории сибирского областничества и неравномерности изучения её отдельных периодов и заключает, что образ Ядринцева в данного рода литературе трактовался неоднозначно.

Обратимся к характеристике биографических исследований, посвященных лидерам областничества.

В дооктябрьской историографии книга Б. Глинского, пожалуй, самая первая работа, дающая целостное представление о жизненном пути Николая Михайловича. Автор даёт подробные сведения о биографии публициста, уделяет большое внимание его публицистической деятельности, работе в разных изданиях, отношению его к различным вопросам, касающихся тюремной реформы, строительства университета в Сибири, инородческого населения в Сибири.

Рассказы о жизненном пути лидеров областников возникают первоначально в среде их ближайших друзей и соратников. Изначально это были очерки-некрологи - своеобразные обзоры жизненного пути сибиряков, внесших определённый вклад в формирование идеологии и практики областничества. Значительное количество публикаций касалось биографии рано ушедшего из жизни Николая Михайловича. В таких очерках и публикациях образ Ядринцева наделён эмоционально-психологическими характеристиками. Люди, писавшие о нём основывались на собственных воспоминаниях и впечатлениях о Николае Михайловиче. Мы встречаем яркие и живые образы Ядринцева, выраженные при помощи таких слов-репрезентантов как "блестящий оратор", "обладающий любящим и нежным сердцем", "готовностью к неустанной работе на пользу родного края", "деятельный сотрудник".

Дооктябрьские авторы биографий Ядринцева М. К. Лемке, В. И. Семевский характеризуют Николая Михайловича как "областника федералиста", "проповедника высшей гуманности", "патриота Сибири", "талантливого областника-сибирофила". М. К. Лемке пишет, что народничество не захватило Николая Михайловича, самое главное течение общественной мысли 1870-х гг. не влияло на его взгляды, так как на других его современников. Оно прошло мимо него.

В работах советские историографов биография Ядринцева рассматривается в контексте развития областнической теории. С. Ф. Коваль, В. Г. Коржавин видят в нём революционера-демократа. Н. Степанов пишет о том, что важную позицию в областничестве занимали народнические элементы, а "Ядринцев являлся социалистом народнического толка". Г. Круссер - номинирует Ядринцева как представителя либеральной буржуазии.

Из числа современных историков, например, И. Г. Чередниченко рассматривает образ Николая Михайловича Ядринцева в качестве публициста, редактора, автора стихотворений, литературно-художественных произведений. Как организатор провинциальной печати Ядринцев внёс значительный вклад и повлиял на русскую публицистику. И тексты публициста автор характеризует с точки зрения их просветительского значения, кроме того, даёт полнейшую библиографию его работ. Историк считает важным определить прогрессивность устремлений Ядринцева для общества. Он делает заключение, что "в его программе были вполне демократичные положения: отмена уголовной ссылки в Сибирь, хозяйственное развитие края, открытие университета, воспитание интеллигенции, организация переселения крестьян в Сибирь с наделением их землёй, гражданские свободы".

Анализируя всю привлечённую историческую литературу можно выделить как минимум три аспекта формирования образа Н. М. Ядринцева.

В литературе, посвящённой истории областничества, образ Ядринцева интерпретируется как главного идеолога и лидера областничества. Этот образ наделяется соответствующими характеристиками: "федералист", "автор областнической идеи", "народник-областник". В числе идейных предшественников обычно называют ссыльных декабристов и петрашевцев, А. И. Герцена, М. А. Бакунина.

Первые работы, посвящённые биографии Николая Михайловича Ядринцева, были написаны ещё в конце XIX в. его современниками и ближайшими друзьями, такие биографические сюжеты были составлены на основе личных воспоминаний о Н. М. Ядринцеве и определённое место в их творчестве занимали очерки-некрологи - своеобразные обзоры жизненного пути сибиряка. Работы написанные в ХХ в. определяют Николая Михайловича как "публициста", "редактора", "автора стихотворений, литературно-художественных произведений", "организатора провинциальной печати".

2.3 Н. М. Ядринцев в массовом сознании потомков

В качестве источников для реконструкции образа Н. М. Ядринцева в культурной памяти сибиряков были привлечены источники:

1) Материалы анкетирования школьников, студентов и взрослого населения г. Новосибирска.

2) "Места памяти" Н. М. Ядринцева в городах Сибири: улицы, проспекты, библиотеки, выставки, литературные чтения.

3) Периодическая печать: газеты - "Вечерний Новосибирск", журналы - "Алтай", "Земля сибирская, дальневосточная",

4) Интернет-ресурсы: сайты государственных библиотек и биографические словари, региональные сайты краеведческого направления, литературные сайты.

Материалы анкетирования. Основной задачей на данном этапе работы явилось выявление представлений и оценочных суждений жителей Новосибирска (старших школьников, студентов, взрослого населения) о Н.М. Ядринцеве, а так же интерпретация существования таких представлений.

Работа включала следующие этапы:

1. Анкетирование по трём возрастным группам: старшие школьники, студены, взрослые;

2. Занесение результатов опроса в таблицу;

3. Анализ и интерпретация результатов;

Всего было опрошено 115 человек. Школьники: 30 человек, студенты: 42 человека, взрослые: 43 человека.

Первый вопрос анкеты был нацелен на выявление интереса к истории среди населения Новосибирска. Опрошенным предлагалось определить собственный интерес к истории как профессиональный, либо как увлечение. На вопрос "Является ли история вашей профессией или интересом?", 23 школьника ответили, что им интересна история; 7 опрошенных, историей не интересуются. Такой результат даёт основание предположить, что у большинства современных старших школьников сохраняется интерес к истории.

Среди студентов разных специальностей из 42 опрошенных, 20 человек ответили, что история является для них интересом или увлечением, ещё 12 человек ответили, что "историк" их профессия; 10 человек заявили, что история им не интересна. Таким образом, на этапе высшего образования интерес к истории по-прежнему сохраняется.

Взрослое население, при ответе на данный вопрос, во многих случаях заявляло о том, что история нравилась в школе и некоторый интерес сохраняется в настоящее время. Из 43 опрошенных интерес к истории проявляют 23 человека, из них для 7 - история является профессиональным компонентом; 13 - историей не интересуются.

Второй вопрос анкеты позволил выяснить осведомлённость жителей города о личности Н. М. Ядринцева, выявить имеющиеся образы сибиряка в культурной памяти. На вопрос "Известен ли вам Н. М.Ядринцев? Что Вы слышали о нём?" 26 школьников оказались не знакомы с личностью Н.М.Ядринцева, 4 человека слышали о Н. М Ядринцеве на уроках "Истории Сибири".

Среди опрошенных студентов для 10 человек знакомой оказалась улица Ядринцевская, названная в честь Ядринцева. 12 человек, чья будущая профессия связана с историей - студенты исторического факультета - слышали о Н. М. Ядринцеве. Опрошенные оказались готовы рассказать о Н.М.Ядринцеве как о историческом деятеле Сибири. 22 студента были не готовы дать ответ на этот вопрос.

Взрослое население - 7 человек кто интересуется историей, люди пенсионного возраста, слышали о Ядринцеве; 5 человек, чья профессия связана с историей, назвали Ядринцева - "деятелем областничества". В целом образ Н.М.Ядринцева среди взрослого населения (чья профессия не связана с историей; люди пенсионного возраста) сводился к следующим оценочным суждениям: "областник", "деятель областничества в Сибири", "улица такая - Ядринцевская". Г. Н. Потанин, С. С. Шашков - "его сподвижники", "часто слышал о них", "фамилии их всё время на слуху". "Областничество - есть и сейчас"; взрослое население (чья профессия связана с историей) однозначно определяли "Ядринцев, Потанин - защитники Сибири", "областники".

Третий вопрос анкеты позволил выявить информированность жителей города об областничестве. Ответы на данный вопрос носили, пожалуй, самый неоднозначный характер. Школьники отвечали, что никогда не слышали о таком явлении. Из чего можно предположить, что все слышавшие о Н. М. Ядринцеве школьники на уроках, и названной в честь него улице, не слышали об областничестве, не соотносят Ядринцева с областнической теорией. Лишь 13 человек студентов, исторической специальности слышали об областничестве и областнической теории, 29 студентов больше половины, никогда не сталкивались с таким явлением. Среди взрослых ответы поделились следующим образом: 28 человек ни чего не слышали, 15 человек (работники библиотек, музеев, люди пенсионного возраста) слышали либо читали об областничестве, и были готовы вести разговор на эту тему. Кроме того, были готовы рекомендовать литературу по этому вопросу, раскрыть сущностные характеристики этого движения. В контексте данного вопроса, опрашиваемые говорили о том, что данное явление - областничество, имеет место быть и в современной действительности.

С помощью четвёртого вопроса предполагалось выяснить информированность опрошенных об основных лидерах областнической теории. Г. Н. Потанин, С. С. Шашков оказались малоизвестными среди школьников и студентов, в частности ответы сводились к тому, что о этих людях слышали, но затрудняются вспомнить контекст упоминания. 17 человек взрослых дали ответ, что для них данные фамилии являются знакомыми: "Потанин, Шашков - сподвижники Ядринцева", "часто слышал о них", "фамилии их всё время на слуху".

Последний вопрос анкеты был нацелен на выявление представлений у жителей города об известных и исторических деятелей Сибири. Вопрос назвать известных исторических деятелей Сибири, явился, пожалуй, самым затруднительным, следовало назвать уже конкретные фамилии. Среди школьников самым популярными оказались ответы: Мэр города Новосибирска - В. Городецкий, Губернатор Новосибирской Области В. Толоконский, завоеватель Сибири - Ермак. Во многом школьники исходили из своего личного жизненного опыта, последних событий - выборов мэра горда. Среди студентов были названы фамилии: Покрышкин, Гарин - Михайловский, Ермак. "Ядринцев, тоже кто-то исторический". Среди взрослых популярными оказались ответы: герои Революции, Великой Отечественной Войны - О.Жилина, Костычев, Д.Ковальчук, О. Дундича, Б.Богатков, Покрышкин, именем которых названы главные улицы Новосибирска, Ядринцева - назвали 5 человек

Страницы: 1, 2, 3, 4