Интерьеры К. Росси в Аничковом дворце

Интерьеры К. Росси в Аничковом дворце

Стены задрапированы «желтым тисненым бархатом с атласной белой фалдой» РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60.. Атласная фалда это атлас, сложенный вертикальными складками, он хорошо виден на картине.

В Желтой гостиной драпировки также, как это было в Опочивальне, играют основополагающую роль в украшении интерьера, органично сочетаясь с другими элементами оформления убранства гостиной. Применение К. Росси пышных тканых драпировок было обусловлено необходимостью создания более комфортной атмосферы для находящихся в ней людей.

Николай Павлович, хозяин дворца, не любил никакой напускной пышности и парадности и жизнь предпочитал вести тихую и скромную. Его жена, нареченная Александра Федоровна, в своих воспоминаниях писала о нем: «Водворившись после брака в Аничковском дворце великий князь Николай Павлович реставрировал его совершенно, уничтожил гигантские залы и приспособил их для тихой семейной жизни». Божерянов И. Н. Жизнеописание императрицы Александры Федоровны супруги императора Николая Павловича. СПб., 1898, с. 53. Конечно, как мы знаем, Николай Павлович «совершенно» дворец не реставрировал и все гигантские залы не уничтожал. Возможно, такое нереалистическое воспоминание родилось у скромной прусской принцессы Шарлотты из-за внезапной смены образа жизни, но все же оно отражает стремление Николая Павловича, по возможности, сделать дворец более «жилым», чем «парадным».

Как уже говорилось выше в гостиной четыре окна. Все они были убраны полированным искусственным (откосы) и настоящим (подоконники) РГИА ф. 1338, оп. 3, д. 91. мрамором светлого оттенка и богато украшены бронзовыми золочеными приборами с орнаментами. Окна занавешивались зелеными плотными шторами из тафты, подложенными фламандским полотном с шелковым прибором, а драпировались «белыми атласными занавесками с бархатною драпировкою под обои», подложенными белой тафтой с крюками и украшениями. РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60.

Между окнами стояли три консоли, резные, с мраморными досками, как всегда обильно позолоченные и с передними ножками в виде мифологических существ, неизменных атрибутов консолей. Консоли в начале XIX века всегда находились в простенках между окнами или дверьми и обязательно украшались часами, жирандолями, вазами и другими предметами декоративного характера. Часто над консолями висели большие зеркала, так было и в Желтой гостиной, где зеркала были вставлены в резные позолоченные рамы, украшенные характерным орнаментом.

На двух консолях стояло по жирандоли, с женскими фигурами темной патинированной бронзы, держащих в руках подсвечники о шести свечах каждый, поставленных на мраморном пьедестале с позолоченными украшениями. РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60. На центральной консоли, под стеклянным колпаком, стояли «часы бронзовые позолоченные с чернью, изображающей тушенье пламя на жертвеннике» Там же., впоследствии замененные на другие более оригинальные и изящные, которые мы видим на картине. Они были изготовлены в форме средневековой башни с большими часами. Как уже отмечалось, одной из особенностей прикладного искусства на протяжении всего его развития было тяготение к архитектурным формам.

Дверные проемы, также как и другие детали интерьера гостиной, были оформлены вполне традиционно - наличниками, позолоченным карнизом и фризом, орнамент которого был таким же, как и в Опочивальне. Двери были крашеными, разделенными на прямоугольники, которые богато украшались порезками и бронзовым прибором. Двери гостиной были почти всегда открыты, что создавало эффект большего пространства помещения. В дюседепортах находились барельефы, выполненные И. Теребеневым, с изображением одного из античных сюжетов. Они являлись и являются неизменным атрибутом и украшением Желтой гостиной еще со времен, когда хозяйкой дворца была Екатерина Павловна.

В противоположенных от окон углах располагались два мраморных камина. Один из них служил не только для украшения, но и по своему прямому назначению, о чем говорят, указанные в описи 1817 года, ящик для дров из красного дерева с бронзой и стальной прибор (кочерга и другие нужные для топки камина вещи). Там же. Камины украшали два зеркала в резных золоченых рамах, крашеные, оформленные с использованием классического карниза и фриза. Рама была украшена особым орнаментом из геометрических стилизованных листьев, фантастических растений и животных - арабесок, достаточно часто встречавшихся в XIX веке. Венчалась рама вазой белого мрамора на четырехугольном постаменте того же мрамора.

Кроме этого, согласно неоднократно упоминавшейся описи на каминах стояли две миниатюрные вызолоченные фарфоровые вазы с изображениями русских костюмов. Фарфоровые мастера часто расписывали свои изделия сюжетной тематической живописью, на фарфоровых заводах всегда был искусный художник, часто создававший настоящие живописные шедевры на фарфоровом изделии. Довершали убранство каминов четыре жирандоли, изготовленные из патинированной бронзы, в знакомой нам форме женщин, которые держали в руках венки, с шестью свечами каждый. Перед камином располагался резной экран, украшенный колоннами и орнаментами классического характера. Обтянут тем же бархатом, что и стены, и подбит белой тафтой с чехлом из фламандского полотна.

Освещалась гостиная одной большой люстрой, висевшей в центре зала, шестью бра и жирандолями с подсвечниками, которые в изобилии располагались на каминах и подстольях. В упоминавшейся описи 1817 года значится «люстра бронзовая позолоченная о двадцати четырех рожках», но уже на картине мы видим другую люстру, сменившую старую. Это большая хрустальная с бронзовыми рожками люстра и, скорее всего, именно она указана в описи «бронзовым и прочим вещам» 1904 года РГИА ф. 474, оп. 1, д. 521. под номером 75. Бра, которые висели на дверных косяках были изготовлены из позолоченной бронзы.

Вдоль стен гостиной была расставлена замечательная мебель, выполненная по рисункам К. Росси, возможно, из карельской березы, обтянутая тем же желтым тисненым бархатом, что и стены, подбитые белой тафтой и накрытые чехлами из фламандского полотна. Мебель из карельской березы стала характерна именно для русского мебельного искусства и появилась как альтернатива мебели красного дерева в начале XIX века. Ее появление прежде всего связано с запретом на ввоз красного дерево в Россию и с поиском русскими мастерами новых технологических и стилистических решений для производства мебели.

Гарнитур, стоявший в гостиной, состоял из двух диванов, двенадцати кресел и двенадцати стульев. Большие неуклюжие диваны с ладьевидными боками и спинкой являлись логическим центром гарнитура и располагались рядом с дверьми, ведущими вдоль садовой анфилады. Диваны, похожие по форме на эти два, были изготовлены по рисункам К. Росси для Аничкова дворца, что показывает, что даже в его творчестве встречаются повторения старых стилистических решений. Все эти диваны сейчас находятся в Эрмитаже.**к стр. 19. К. Росси было изготовлено три гарнитура для Аничкова дворца. Сейчас они находятся в коллекции Государственного Эрмитажа. Один из них находился в Опочивальне, к сожалению не удалось узнать инвентарный номер хранения, он выставлен в Большом Просвете, второй из Желтой гостиной, сейчас находится в запасниках (ЭРМб - 611/1), а третий, самый известный, сейчас покрашен белой краской, экспонируется на выставке русского интерьера (ил. 12), скорее всего располагался в Белой гостиной (ЭРМб 754). Литература: Соколова Т.М. Орлова К.А. Русская мебель в собраниях Эрмитажа. Л., 1973.

Такой диван является очень характерным для мебели ампира. В нем отразились стремления ампира к монолитности и статичности форм. Подчеркнуто крутые изгибы ножек и боков, декор из золоченых бронзовых деталей ярким пятном ложившийся на спокойную гладь дерева также любимы ампиром.

Формы кресел вполне традиционны: прямая спинка, состоящая из резной вертикальной и горизонтальной доски, высокие подлокотники, завершающиеся головкой льва, накладное сиденье и чуть изогнутые тонкие ножки. Также как и диваны, кресла декорированы бронзовыми золочеными накладками в избытке появившимися на мебели классицизма. Стулья, поставленные вдоль окон между консолей, по форме и украшению те же кресла, только поуже и без подлокотников.

Довершал убранство интерьера Желтой гостиной прекрасный паркет, набранный не менее, чем из четырех пород дерева. По своему цветовому и орнаментальному (ритмичный рисунок из геометрических фигур) решению паркет как нельзя лучше подходил для убранства этого интерьера.

В николаевское время истории Аничкова дворца (1817-1855), по свидетельству камер-фурьерских журналов РГИА ф.516, оп.1, д. 81, 106, 205., Желтая гостиная использовалась для разнообразных целей. В ней принимались гости, устраивались званые ужины и обеды, балы, репетировались (9.02.1837) и проводились маскарады. Именно в этой гостиной 3. 04.1843. в присутствии их императорских величеств проходил экзамен по Закону Божию великого князя Константина Николаевича Гловнин А.В. Записки для немногих/ /Вопросы истории 1996. №4., который по воспоминаниям современников, был чрезвычайно способным к наукам.

Прекрасное зрительное восприятие гостиной основывалось на мягкой и целостной цветовой гамме ее интерьера, создававшейся благодаря очень выгодному сочетанию яркой позолоты с белым мрамором фризов, каминов и барельефов и желто-коричневыми цветами драпировок и мебели.

На протяжении всего своего существования интерьер Желтой гостиной, как и любой другой, постепенно видоизменялся. Происходило это не только вследствие капитальных переделок и ремонтов, но и из-за естественной смены обстановки, то есть постоянной замены каких-то деталей интерьера на другие. Например, в Желтой гостиной побывало не менее десятка различных часов. Это мы узнаем из описи 1904 года РГИА ф. 474, оп. 1, д. 521. , где упоминаются часы золоченой и патинированной бронзы, с реальными и фантастическими фигурами, начала и конца XIX века. Какое-то время гостиная освещалась четырьмя «хрустальными канделябрами» РГИА ф. 1338, оп. 3, д. 91., изготовленными на императорском стеклянном заводе, впоследствии их заменили канделябры золоченой бронзы, на мраморных колонках и бронзовых постаментах. Там же. Бра и люстры тоже постоянно менялись, а о переносных жирандолях и подсвечниках, ставившихся на каминах и консолях, и говорить нечего. Кроме того, в разное время интерьер украшался вазами из мрамора, бронзы и яшмы, изделия из которой, произведенные на Уральских заводах, не имели себе равных по красоте и качеству во всем мире.

***

На отделке Желтой, и других двух соседних гостиных, отразились две особенности их положения. С одной стороны, они по своему назначению были парадными гостиными и требовали пышного торжественного убранства, но с другой стороны, близость к жилым покоям диктовала свои условия. В итоге К. Росси создал убранство, носящее в себе черты и жилого, и парадного интерьера. Во всех трех гостиных широко применяются как тканевые драпировки, - черты характерные в начале XIX века больше для жилых апартаментов (с годами тканевые драпировки становятся неотъемлемой частью любого интерьера), так и элементы ордерной архитектуры, чаще применявшихся в парадных помещений.

В оформлении интерьера Желтой гостиной уже ощущаются первые шаги от классицизма к эклектике. Убранство стало менее архитектурным, большую роль играют «вещи» в создании интерьера, особенно мебель, без которой уже невозможно представить себе убранство гостиной. Именно «вещи», а не архитектурные формы, будут царствовать в интерьере середины XIX века.

2.5. Белая гостиная.

Белая гостиная являлась самым большим помещением садовой анфилады бельэтажа Аничкова дворца и располагалась в центральном ризалите здания.

В XVIII веке это помещение вместе с соседней 2-ой Приемной было частью большого двусветного зала, оформленного живописным плафоном работы Дж. Валериани и А. Перезинотти, но уже в конце XVIII века зал был разделен на два помещения. Демичева Н.Н. Указ. соч., с. 23. В одном из них в 1809 году архитектор Л. Руска разместил первую парадную гостиную дворца. Ее стены были обиты «штофом по голубой земле с серебряными венками и прочими украшениями, бордюр с серебряными пальмовыми листьями» Успенский А.И. Указ. соч., с. 319., мебель, как и для других интерьеров была заказана в мастерской Г. Гамбса и обита под цвет стен. Там же Перекрытия расписал Ф. Щербаков. Демичева Н.Н. Указ. соч., с. 23.

В 1817 году при перестройке дворца для Николая Павловича К. Росси несколько изменил расположение интерьеров садовой анфилады. Он сократил число парадных апартаментов, располагавшихся в ней, разместив на месте Диванной Опочивальню Александры Федоровны, а на месте Музыкального салона Ротонду. Голубые с серебряными узорами штофы, которыми были обиты стены Голубой (Белой) гостиной, он перенес в соседнюю Малиновую (ныне Голубая) гостиную, а в освободившемся помещении устроил Диванную (впоследствии Белая гостиная).

В книге Н.Н. Демичевой допущена очень существенная опечатка. О Белой гостиной она пишет, что здесь был устроен Кабинет Марии Федоровны не в 1865, а 1856, ссылаясь на дело 1865 года, описывающее переделки дворца к свадьбе Александра Александровича, которые и происходили под руководством архитектора Э. Жибера. в этом году. РГИА ф.1339, оп. 1, д. 3, 5.

Кабинет был задрапировав малиновым шелком «с рисунком в стиле Людовика XVI», мебель изготовлялась известным мебельщиком А. Туром также в стиле Людовика XVI РГИА ф.1339, оп. 1, д. 5., лепные детали стен и потолка скульптором А. Дылевым. Дополняли убранство интерьера живописные медальоны, пышный ковер, рояль, пальмы. В таком виде мы можем видеть этот интерьер и сейчас, только без мебели и других предметов убранства.

Единственное графическое изображение Белой гостиной - акварель Л. Премацци 1856 года (ил. 8), доказывает, что в 1848 году архитектором З. Дильдиным при ремонте созданное К. Росси убранство гостиной было несколько изменено: заменена мебель, паркет, освещение. Интерьер Белой гостиной периода 1817-1848 годов XIX века мы можем представить себе только по некоторым архивным делам, и наиценнейшее из них - опять-таки опись 1817 года, причем тогда еще гостиная называлась Диванной. РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60. В описи гостиная именуется Диванной.

Гостиную под таким названием в XIX веке можно было найти в любом богатом особняке и служила она, почти всегда, переходной комнатой между парадными и жилыми покоями. По существу, это была обыкновенная парадная гостиная, только меблированная и убранная несколько по-иному. Прежде всего, меблировка состояла из больших диванов, причем диванами в конце XVIII века назывались только особая их разновидность, имеющая турецкое происхождение, то есть большой, мягкий, убранный восточными тканями, диван. Слово диван также пришло к нам из Турции и означало там, изначально список государственных документов, затем государственный совет, имевший отношение к этим документам, помещение, где он заседал, а потом и мебель находящуюся там.

То, что Белая гостиная называлась изначально Диванной, позволяет говорить о том, что назначение ее постепенно изменилось. Название «Диванная», по видимому, не прижилось, и уже в 1828 году в камер-фурьерском журнале РГИА ф. 516, оп.1, ед. 232 эта гостиная называется «Белой комнатой», это название она получила по цвету обивки стен тканью.

Характер драпировки этой гостиной отличался от Опочивальни и Желтой гостиной, здесь ткань была натянута на стены без складок. Это мы видим на акварели Л. Премацци, но благодаря описи 1817 года, где говорится, что «стены обтянуты по холсту и фламандскому полотну белой шелковой материей с букетами и обнесены вокруг из такой же материи бордюром и резными позолоченными багетами» РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60., можно сделать вывод, что и до 1848 года драпировки были аналогичными тем, что мы видим.

Потолок Белой гостиной был штукатурным с живописью, позолотой и рельефными элементами. Он был расписан в 1817 году, как и многие другие интерьеры дворца достаточно известным живописцем - Дж. Б. Скотти Успенский А.И. Указ. соч., с. 319. и возобновлен в 1848 году академиком Б. Медичи. В падугах потолка были использованы рельефные элементы с мотивами кариатид и светильников и живописные с растительными композициями и античными сюжетами с амурами.

В начале XIX века в художественном оформлении сводов интерьеров количество сюжетной живописи резко сокращается, постепенно она становится исключением. Росписи почти всегда декоративно-орнаментальные, структурно очень четкие, содержащие характерные для классицизма элементы, особенно часто используются мотивы, имеющие античное происхождение.

Белая гостиная была украшена замечательным фризом также расписанным Дж. Б. Скотти, над которым находился знакомый нам карниз на модульонах с резными порезками. Фриз был украшен позолоченными арабесками и изящными женскими головками, изображенными в профиль.

Интерьер был связан с тремя покоями дворца: Малиновой гостиной, Салоном (2ая Приемная) и Опочивальней, причем, если в первые два интерьера двери почти всегда были открыты, то в Опочивальню очень редко, поскольку ею начиналась жилая половина комнат хозяйки дворца. На акварели Л. Премацци мы как раз и видим тот редкий случай, когда дверь была открыта, благодаря чему мы видим, что в Опочивальне в 1856 году окна завешивались красной материей.

Все три двери в Белой гостиной были «полированными под мат» РГИА ф. 1338, оп. 3, д. 91., «резными с позолотой с пробелью и бронзовыми золочеными приборами» РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60.. Дюседепорты украшали барельефы, возможно также И. Теребенева, но отличные (по расположению сюжета) от тех, что мы видели в Опочивальне и в Желтой гостиной. Сандрик (пространство непосредственно над дверным проемом) украшался орнаментом также отличным от тех, что мы видели.

В отличие от двух соседних гостиных (Желтой и Малиновой) в Белую дневной свет проникал через три окна, рамы которых были покрыты масляной белой краской. РГИА ф. 1338, оп. 3, д. 91. Они драпировались завесами из той же материи, что и стены, подшитыми шелковой бахромой со шнуром и кистями с бронзовыми крючками и украшениями и шторами из зеленой тафты, подбитой фламандским полотном с шелковыми прибором. Оконные откосы украшались искусственным мрамором с бронзовыми украшениями. РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60.

В простенках между окнами висели зеркала в рамах с резными золочеными подстольями - консолями. Эти характерные консоли были выполнены по рисункам К. Росси и мы видим их на акварели Л. Премацци, их ножки были выполнены в виде больших львов с распростертыми крыльями, а сами столешницы из очень модной в то время ляпис лазури синего цвета, такой вывод можно сделать из описи 1817 года.

На них стояли некоторые предметы декоративного характера, Это были две большие изящные фарфоровые вазы вытянутой формы на пьедесталах с позолотой и живописью и четыре фигуры патинированной бронзы, представлявших любимых ампиром воинов держащих в руках канделябры о шести свечах каждый. РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60. Эта склонность ампира к военным атрибутам и символом объясняется тем, что этот стиль породили победоносные войны Наполеона до 1812 года во Франции, а в России после 1812 года, этим же объясняется и всеподавляющая торжественность стиля.

По бокам гостиной (если смотреть от окна) располагались два камина, один из которых был оборудован печной топкой. Камины, как и в других интерьерах, были мраморными, украшенными бронзой, медными позолоченными деталями и арабесками. Над ними висели большие зеркала в традиционных резных рамах, позолоченных с пробелью. На каминной полке стояли «большие бронзовые часы с фигурами: одна воина, а вторая описывающая деяния Александра Великого». Там же Архитекторами, оформлявшими интерьеры Аничкова дворца часто использовались сюжеты из жизни Александра Македонского. Один из барельефов, выполненных в 1810 году И. Теребеневым, посвящен этому великому полководцу, причем Александр изображался там чрезвычайно великодушным и благородным. Также на каминах стояли жирандоли в виде женских фигур, изготовленных из патинированной бронзы, держащих в руках канделябры, о шести свечах каждый. Там же

В начале XIX века бронза была особенно любима архитекторами, украшавшими интерьеры. Этот материал, сплав меди и олова, обладает большой прочностью, легко подвергается золоченью и патинированию, то есть специальному тонированию поверхности темным, почти черным, тоном. Поэтому бронзовые изделия приобретали особенно эффектный вид. Как правило, патинированный металл украшали золоченые бронзовые накладки в виде пальметт, розеток, растительных мотивов, различных фигурок. Золото оттенялось патиной, контрастность цвета придавала изделию особую парадность и выразительность. Любовь к украшению архитекторами интерьера такими вещами мы видим в каждом покое Аничкова дворца, практически не один камин и консоль не обходились без жирандолей или часов из патинированной бронзы с золочеными деталями.

Мебель, стоявшая в Белой гостиной, согласно описи 1817 года, состояла из двух больших диванов, двенадцати кресел, шести стульев, двух экранов, украшенных материю под обои с бахромой и чехлами фламандского полотна и двух столов круглых орехового дерева. Все, что можно о них узнать из описи, это что они были, как и в других интерьерах, «резные с позолотой» (причем в 1848 при ремонте мебель золотилась по той же технологии, что и в Малахитовом зале в Зимнем дворце РГИА ф. 1338, оп. 3, д. 91.), «обитые под обои с такой же бахромой». Можно предположить, что в Белой гостиной стоял знаменитый белый с золотом гарнитур К.Росси, изготовленный в не менее знаменитой мастерской И. Баумана, который экспонируется на выставке русского интерьера в Государственном Эрмитаже, так как для Аничкова дворца К. Росси было сделано три похожих гарнитура, причем определены диваны из гарнитуров, стоявших в Желтой гостиной и Опочивальне, поэтому возможно, что этот гарнитур был изготовлен именно для Белой гостиной. См. примечание «к с. 19» в конце работы. О креслах и стульях можно сказать, что они также были выдержаны в характерных для ампира монолитных и выразительных формах.

На то, что после ремонта 1848 года мебель К. Росси была заменена указывает несколько фактов. Во-первых, если сравнить опись 1817 года и описание ремонта 1848 РГИА ф. 1338, оп. 1, д. 132. года видно несоответствие между количеством указанной мебели. В 1817 году в гостиной стояло, как говорилось выше, два больших дивана, двенадцать кресел, шесть стульев и два стола, а уже в 1848 появляются еще два дивана, которые называются малыми, и прибавляются два стула. Во-вторых, мебель, которую мы видим на акварели 1856 года, совершенно непохожа на мебель К. Росси. Эти факты позволяют говорить о том, что гарнитур К. Росси был заменен на новый, более современный, не позже 1848 года.

Гарнитур, который мы видим на акварели Л. Премацци сильно отличается от мебели, стоявшей в описанных выше интерьерах. Хотя он также был резным, сплошь позолоченным, также был обит той же тканью, что и стены, в его формах уже нет того изящества, нет той цельности и монолитности. Хотя он также массивен, зрительно он воспринимаются уже совершенно по-иному. И диваны, и стулья, и кресла просто перегружены резным декором, который не органично сливается с поверхностью дерева, как это было в гарнитурах К. Росси, а является доминирующей деталью гарнитура.

На основании неоднократно упоминавшегося описания ремонта 1848 года РГИА ф. 1338, оп. 3, д. 91., можно говорить, что до 1848 года в Белой гостиной был «штучный цветной паркетный пол с фризами», а после ремонта он был заменен на «таковой же из цветного дерева новый, но только без рисовки, а вместо оной точно такой же из черного дерева врезной с таковыми же орнаментами и трехугольными фанерками», без употребления черного дуба. Этот паркет мы видим и на акварели Л. Премацци.

Опись 1817 года помогает определить некоторые предметы дополнявшие убранство интерьера гостиной николаевского времени. Это были ящик для дров красного дерева с бронзою и стальным прибором, две плевательницы красного дерева, выложенные жестью, один термометр в медной посеребренной доске и люстра большая бронзовая позолоченная о 28 свечах. РГИА ф. 551, оп. 1, д. 60.

Также известно РГИА ф. 1338, оп. 1, д. 132., что интерьер Белой гостиной к 1848 году, в отличие от Желтой гостиной и Опочивальни, в ремонте не нуждался, претензии вызывал только паркет, но, чтобы не было разительного отличия между ней и Опочивальней с Желтой гостиной, которые нуждались в ремонте, интерьеры Белой и соседней Малиновой гостиной решено было «возобновить».

Надо сказать, что Белая гостиная была самой главной и часто использовавшейся гостиной Аничкова дворца, о чем говорят многочисленные свидетельства в камер-фурьерских журналах. 14.12.1828 здесь было вечернее собрание в девять часов вечера по случаю усмирения восстания декабристов, эту дату Николай Павлович никогда не забывал и всегда присутствовал на благодарственном молебне в этот день. По особым приглашениям в этот день в 1828 году гости собирались в Белой комнате Аничкова дворца. «Из личных покоев государыня императрица Александра Федоровна (из Опочивальни) вышла в Белую комнату с великим князем Михаилом Павловичем. И с гостями она занималась шахматными, карточными и биллиардными играми. В продолжение вечера за маленькими столами гостей угощали вечерним кушаньем». «Разные игры», «вечерние столы» и балы бывали здесь достаточно часто, там присутствовал узкий круг приближенных к императору людей. Кроме известных и неизвестных придворных, можно с уверенностью сказать, что здесь бывали и камер-юнкер А.С. Пушкин, и наставник великого князя Александра Николаевича (впоследствии императора Александра II) В.А. Жуковский. В Белой гостиной также происходили и крестины детей ближайших к хозяевам дворца людей. Иногда сюда приносился переносный престол и здесь служились вечерние и утренние богослужения. РГИА ф. 516 оп. 1 д. 81, 106, 205. Чаще всего это случалось на Страстной седмице Великого поста, когда по сложившейся традиции семья Николая Павловича всегда говела здесь.

***

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что этот интерьер имел такое же характерное ампирное стилистическое решение, как и интерьеры двух соседних гостиных (Желтой и Малиновой), здесь архитектор использует схожие решения и приемы в украшении их убранства. Здесь мы видим и драпировку стен тканью с бахромой и кистями, и лепные дюседепорты, и камины с арабесками, и консоли с жирандолями и часами из патинированной бронзы, и наборный пол, и характерную конусообразную бронзовую люстру с обручами. Также как и две соседних гостиных в 1848 году она была основательно отремонтирована архитектором З. Дильдиным с некоторыми изменениями первоначального убранства, созданного К. Росси. Белая гостиная наглядно доказывает широко распространенную тенденцию в XIX веке называть интерьеры по цвету драпировочных тканей, использованных в их отделке, поскольку Белая гостиная - не первоначальное название помещения, изначально она называлась Диванной.

Так как эта гостиная задумывалась, как основная гостиная дворца, стены были декорированы тканью белого цвета, который подчеркивал парадность и торжественность интерьера. Несомненно именно Белая гостиная сыграла большую историческую роль в судьбах некоторых людей, бывавших здесь.

2.6. Кабинет Александры Федоровны.

Кабинет Александры Федоровны располагался в западном ризалите дворца, в северной его части и вместе с соседними помещениями входил в жилую половину Александры Федоровны. Основное отличие этого интерьера от трех вышеописанных в том, что ни авторство, ни точная дата его создания неизвестна. Если об интерьерах К. Росси в литературе хоть «два слова», но сказано, то о Кабинете ничего определенного не сказано вообще.

В 1809 году архитектор Л. Руска разместил в северной части ризалита, выходившего на Невский, Будуар, Библиотеку и Кабинет великой княгини Екатерины Павловны. Имеются графические изображения Библиотеки и Кабинета, и отделку этих двух интерьеров мы можем представить достаточно точно и полно. Акварели М. Воробьева. См. выше. И тот, и другой интерьер были убраны очень сдержанно и со вкусом, присущим Л. Руска, стены были отделаны штофом, мебель была строгих форм, характерных для строгого классицизма. В 1817 году архитектором К. Росси эти интерьеры, вероятно, были лишь обновлены с незначительными ампирными переделками, известно, что живопись возобновлялась Дж. Б. Скотти. Успенский А.И., с. 319.

По плану (ил. 10) и описи 1817 года можно установить, что планировка этой части Невского ризалита оставлена без изменений, а впервые Кабинет запечатлен на плане А. Штакеншнейдера РГИА ф. 485, оп. 2, д. 1370. (ил. 11) 1856 года. Так как имеются акварели, изображающие Кабинет (ил. 6, 7) Две акварели неизвестного мастера, изображающие Кабинет. См. выше., сделанные по литографиям, датированным специалистами началом 2-х годов XIX века, можно говорить о том, что в начале 20-х годов XIX века между Библиотекой и Кабинетом была сломана перегородка, а также заложены по одному окну с каждой стороны образовавшегося помещения. Таким образом, предположение высказанное Демичевой Н.Н. (стр. 16) в указанном исследовании, о том, что Кабинет отделал А. Штакеншнейдер, работавший главным архитектором дворца с 1853 года РГИА ф. 1338, оп. 1, д. 27., оказалось неверным.

Кроме того, можно сказать, что авторство интерьера не принадлежит К. Росси, поскольку к началу 20-х годов в Аничковом дворце он уже не работал, и стилистика убранства Кабинета совершенно нехарактерна для К. Росси. При сравнении этого интерьера с другими, исполненным по проектам архитектора в Аничковом и других дворцах, сразу можно сказать о совершенном несоответствии между их декоративно-художественными решениями.

По чьему же проекту создавался интерьер Кабинета Александры Федоровны? Скорее всего, его автором был помощник К. Росси - З.Ф. Дильдин, работавший в подчинении у К. Росси во время осуществления им переделок в Аничковом дворце и ставший главным архитектором дворца после окончания работ.

Кабинет создавался для новой хозяйки дворца, жены, в то время еще великого князя, Николая Павловича, прусской принцессы Шарлотты, при крещении нареченной Александрой Федоровной. Женщиной она была, как отмечают современники, хоть и доброй, но очень капризной. В Ниццу за ней возили невскую воду, а в Аничковом дворце никогда не кадили ладаном (хотя каждение ладаном неотъемлемая часть православных богослужений) из-за того, что она не переносила его запах. См. подробнее: Божерянов И.Н. Указ. соч. По этим причинам архитектор, кем бы он ни был, должен был полностью согласовать обстановку интерьера со вкусами и желаниями хозяйки.

Из всех интерьеров дворца николаевского времени именно этот наиболее широко представлен в графических изображениях. Существуют две литографии, выполненные приблизительно в 24-х 25-х годах, которые изображают Кабинет с двух разных точек, акварельный (раскрашенный) вариант литографий и акварель Л. Премацци 1853 года. Данные об этих изображениях приведены выше. С помощью этих акварелей и литографий мы сможем не только представить обстановку интерьера в разное время его существования, но и проследить изменения, происходившие с ним в течение 30 лет. Кроме того, имеется описание этого интерьера, написанное в 20-х годах великой княгиней Ольгой Николаевной. Сон юности. Записки дочери императора Николая I великой княжны Ольги Николаевны, королевы Вюртембергской /на русском языке/. Париж. 1963. Описание Кабинета с. 10.

Можно с уверенностью сказать, что Кабинет был одной из любимых комнат большой домоседки Александры Федоровны. По свидетельству камер-фурьерских журналов здесь она иногда отдыхала, иногда читала, часто в Кабинете сервировали стол «на две персоны» и Александра Федоровна с Николаем Павловичем, любившим такие вечера в простой обстановке, «отведывали обеденное кушанье» иногда сюда приглашались избранные гости к столу. РГИА, ф.516, оп. 1, д. 81, 106, 205 Также известно, что «в день восшествия на престол Николая Павловича, он и Александра Федоровна пришли в Кабинет Александры Федоровны и склонили голову перед бюстом матери (Александры Федоровны) Луизы» Успенский А.И. Указ. соч., с. 320.

Следующая часть третьей главы моей работы посвящена описанию интерьера Кабинета Александры Федоровны 20-х годов на основание вышеупомянутых материалов, относящихся к этому времени.

На двух акварелях неизвестного художника мы видим достаточно большое помещение с четырьмя окнами, расположенными по двум его углам. Весь интерьер заставлен всевозможной мебелью, предметами декоративно-прикладного искусства и производит впечатление уютной обжитой комнаты, любимой своей хозяйкой. Автор акварелей подчеркивает это, изобразив на обеих акварелях женщин с детьми. На одном изображении Кабинета мы видим няньку со старшей дочкой Александры Федоровны и Николая Павловича, стоящей на большой печи. На втором изображении, в кресле в ниши у окна, сидит сама Александра Федоровна с будущим наследником - Александром Николаевичем. Личности людей, изображенных на акварелях, определены Т.Б. Семеновой.

Кабинет был обит зеленой материей, прилегающей к стенам без складок, как обои. Зеленый цвет обивки удачно сочетался с предметами обстановки интерьера и создавал нужную для кабинета атмосферу и настроение у находившихся в нем людей. На полу находился мягкий ковер, украшенный растительным узором.

Достаточно оригинально был решен свод Кабинета. В центре было изображено неба в звездах, по краям которого располагались летящие фигуры, символизирующие двенадцать месяцев года. Часть потолка, окружавшая небо, представляла собой традиционные классицистические композиции с использованием античными фигурами, их атрибутами, растениями и военной арматуры. Похожее оформление потолка можно видеть в одной из личных комнат Николая I на третьем этаже Зимнего дворца. Весь потолок окаймлялся меандром, орнаментом, украшавшим греческие храмы и заимствованным архитекторами классицизма, после чего он стал одним из самых часто встречающихся орнаментов в конце XVIII века, начале XIX века.

Очень интересно архитектором был украшен фриз, поддерживающий классический карниз. Фриз был необычно широким, занимал пространство от окон до потолка, и был разделен на прямоугольники лепными кариатидами. В прямоугольниках были изображены разнообразные сюжеты из античной мифологии, окруженные орнаментами из розеток и акантовых веточек.

Окна Кабинета позволяли любоваться видом ухоженного Аничкова сада и наблюдать оживленную жизнь Невского проспекта. Исходя из того, что хозяйка будет находиться в Кабинете преимущественно в светлое время суток, окна комнаты были сделаны большими и не задрапировывались так плотно как в Опочивальне. Окна располагались в глубоких нишах, образовывавших уютные уголки, в которых была расставлена мебель. Ниши закрывались чрезвычайно модными в то время решетками-жардиньерками, похожими на ширмы, решенными как ограда с прутьями в виде копий. Все решетки были густо покрыты плющом, живописно обвивающим их прутья. Над окнами находились оригинальные карнизы, причем они представляли собой не одну простую горизонтальную конструкцию, а были выполнены из двух частей, сходившихся под тупым углом и закрепленных держателем в виде розетки. На карнизах были подвешены занавеси из белого атласа с бахромою.

В начале XIX века неизменной принадлежностью интерьера кабинета был мраморный камин, часто служивший только для украшения. Такой камин был и в Кабинете Александры Федоровны. На нем располагалось большое зеркало в золоченой раме, большие часы и два небольших бронзовых канделябра с четырьмя свечами - традиционный каминный набор.

Говорить о том, что камин практически не топился, дает возможность наличие в помещении основного отопительного устройства - «громадной печи, похожей по своей форме на саркофаг» Сон юности, с. 10. . Эта массивная, небольшая по высоте, печь действительно чем-то напоминала египетский саркофаг и являлась одним из самых колоритных предметов обстановки интерьера. Она была выполнена из мрамора в виде уменьшенной полуциркульной арки, украшенной маскаронами.

Вся печь была уставлена различными предметами, причем в большинстве своем это были предметы, имевшие античное прошлое и использовавшиеся там в быту для определенных целей, с развитием классицизма стали использоваться исключительно для украшения интерьера. Античные вазы получили такое широкое применение, что никакой интерьер не мыслился без них, украшали они и печь. На ней стояло большое количество ваз разной величины на постаментах, украшенные живописными и лепными украшениями. Кроме ваз печь украшали лампы, статуэтки и различные безделушки. Среди мраморных статуэток была одна замечательная работа М.И. Козловского (1753-1802). Вся информация о статуе взята из исследования: Карпова Е.В. Скульптура в интерьерах Аничкова дворца. Указано выше. Это небольшая скульптура из каррарского мрамора на яшмовом пьедестале изображает сидящую обнаженную Психею с традиционным атрибутом - бабочкой. Психея работы М.И. Козловского была куплена для «Ее Императорского Высочества Великой Княгини Александры Федоровны» в 1822, что говорит о том, что акварель, изображающая Кабинет, была написана не ранее 1822 года. Сейчас эта скульптура, после долгого пребывания в Музее города, находится в коллекции Государственного Русского музея.

Освещался интерьер Кабинета очень оригинальным по стилистическому решению фонарем, несколькими настенными бра и лампами. Это были масляные светильники, только начавшие появляться во дворцах. Весь XVIII век богатые особняки и дворцы освещались дорогими и удобными в употреблении восковыми свечами, тогда как комнаты небогатых домов освещались чрезвычайно неудобными сальными свечами, нуждавшимися в постоянном присмотре. И только в начале XIX века начали появляться более совершенные масляные светильники. Светильники, находившиеся в Кабинете, были решены в одном стиле, формы были лаконичными, но в то же время очень элегантными и изящными. А шарообразный фонарь, подвешенный посредине Кабинета на цепях, украшенный блестками, даже чем-то напоминал экзотический восточный светильник.

Интерьер украшался «прекрасными старыми и новыми картинами» Сон юности, с. 10. в золоченых рамах, причем количество картин в Кабинете постепенно увеличивалось, что говорит о любви Александры Федоровны к живописи. Среди висящих здесь картин была любимая картина Ольги Николаевны, запомнившей интерьер Кабинета с детства, «Святое семейство» Френча, две картины Греза «Девушка, смотрящая в зеркало» и «Девушка, играющая на флейте», несколько натюрмортов с цветами и фруктами, Мадонна с младенцем, несколько пейзажей и портретов.

Интерьер Кабинета, прежде всего, создавала прекрасная мебель, которая располагалась уютными группами, заполняя все помещение. В центре интерьера стояла большая кушетка, очень модная в начале XIX века. Достаточно простой формы с изящно изогнутыми в виде свитков передними и задними спинками она органично вливалась в убранство интерьера и была очень удобна, когда среди дня хозяйке хотелось на некоторое время прилечь отдохнуть. Кушетка была обильно украшена различными резными орнаментами и украшениями и обита тканью, повторявшей мотив звездного неба, использованный в оформлении потолка.

Напротив камина, посредине комнаты, стоял большой рабочий стол, имевший название «двуспальный», поскольку позволял работать двум людям, сидевшим друг напротив друга. Стол был выдержан в строгих прямолинейных формах и напоминал мебель раннего классицизма конца XVIII века. В таком же стиле был выдержан и стоящий рядом со столом стул с характерными загибающимися задними ножками и обитый материей светло-зеленого цвета, хорошо сочетавшегося с коричневым цветом дерева. Стол был буквально заставлен различными предметами, ведь именно в это время входит в моду украшать столы, камины, печи различными забавными безделушками, портретами и статуэтками.

К 1904 году в интерьерах Аничкова дворца скопилось огромное количество бронзовых и мраморных статуэток. Описи бронзовым и лепным вещам Аничкова дворца: РГИА ф. 474, оп. 1, д. 521, 522. В основном, это были бюсты родственников царской фамилии и фигуры античных героев. Но среди них попадались очень любопытные экземпляры, например, гипсовые бюсты Гете, Шиллера, Валанда и Гердера, серия бюстов, изображавшая всех русских царей и императоров, русских поэтов и писателей (Батюшкова, Державина, Жуковского, Грибоедова, Пушкина, Крылова, Карамзина, Лермонтова, Гоголя), даже статуя Татьяны из «Евгения Онегина».

На столе в Кабинете стояли несколько портретов, изящный подсвечник, зеркальце, складень в готическом стиле (Александра Федоровна была очень набожна), несколько маленьких цветочных горшков. Рядом с «двуспальным» столом стояли два небольших столика с тонкими изгибающимися ножками, ширма, украшенная сценами из «Илиады» и второй стол «для папы» Сон юности, с. 10..

Дополняли меблировку Кабинета «вольтерово кресло со львиными головами, ногами, лапами и крыльями» РГИА ф. 1338, оп. 3, д. 91., возможно из гарнитура, стоявшего еще в Кабинете Екатерины Павловны, лавочка с львиными лапами и стоящей за ней полукруглой полкой, на которой стояло с десяток античных ваз и «этажерки, уставленные раскрашенными чашками, маленькими античными вазами, безделушками» Сон юности, с. 10., и несколькими хрустальными сервизами.

Как отмечает Ольга Николаевна, это были самые изысканные подарки того времени. Императорский стеклянный завод, на котором, скорее всего, были выполнены эти сервизы, в начале XIX века производил лучшие в Европе хрустальные изделия, отличавшиеся, по словам современников, чистотой массы, выверенностью пропорций, изящным силуэтом, зеркаловидною шлифовкою, искусной гранью. Над эскизами изделий работали такие прославленные архитекторы, как А. Воронихин, К. Росси, Ж. Тома де Томон, О. Монферран. Мастера завода виртуозно владели различными видами резьбы по хрусталю (их более пяти), что придавало их творениям особую красоту.

Кроме того, в комнате стоял рояль и рядом с ним этажерка с нотами, говорившие о любви Александры Федоровны к музыке. По-видимому, на нем играла не только она, но и ее дети, приходившие показывать свои успехи в музыке (музыка была обязательным предметом программы образования).

Завершали убранство Кабинета декоративные растения, расставленные в вазах, горшках, жардиньерках (подставках для группы цветочных горшков) и специальных цветниках. Внимание и любовь к зелени, цветущим кустам в начале XIX века было общераспространенным. Комнатные растения расставляли повсюду: на полу, на каминах, на подоконниках, на столах и даже на стенах. Плющи, жасмин, вьюнки и другие растения украшали интерьеры, создавая уютные уголки, обогащали помещения кислородом, придавали комнате более жилой и теплый вид. Нельзя не обратить внимание в убранстве Кабинета на два кашпо (цветные горшки) с высокими кипарисами, подражающие античным краснофигурным вазам, на которых была изображена колесница с всадником, окаймленная традиционным меандром.

***

Интерьер Кабинета 20-х годов имеет ряд существенных отличий от вышеописанных интерьеров К. Росси. Прежде всего - это жилое помещение, что многое меняет. Вследствие этого стилистически интерьер решен совершено по-иному. Это уже не архитектурный интерьер классицизма, его обстановка играет не второстепенную роль, как это было там, а основополагающую. Этот интерьер можно назвать компромиссным, в нем видны черты увядающего классицизма и зарождающейся эклектики. От классицизма здесь осталось оформление потолка, фриза, формы предметов обстановки, мотивы, использованные в их оформлении. Но созданный с их помощью интерьер несет в себе черты эклектики. Уже нет той продуманности и симметричности обстановки, вместо холодноватого простора появляется уютная загроможденность. Мебель здесь образует многочисленные группы, заполняющие пространство комнаты и придающие интерьеру большую привлекательность. Ковры, этажерки, столы, уставленные безделушками, обилие декоративных растений, ширмы, отгораживающие от комнаты уютные ниши, дополняют впечатление интимности и домашности спокойно текущей здесь жизни.

Еще более существенные отличия существуют между этим Кабинетом и Кабинетом Екатерины Павловны, отделанным Л. Руска в 1809 году. По сравнению с Кабинетом Александры Федоровны, Кабинет Екатерины Павловны выглядит просто скромно. Всю его обстановку составляют гарнитур из нескольких кресел и дивана, небольшой стол, низенький шкафчики, расположенные вдоль стены, ковер не во всю комнату, пару подсвечников и часы на камине. Некую пышность в убранство интерьера вносит роспись потолка и фриза с использованием фантастических растений, оригинальных орнаментов и композиций.

***

На акварели Л. Премацци мы видим интерьер Кабинета Александры Федоровны, каким он был в 1853 году. Нетрудно заметить, что с ним произошли значительные изменения.

Оформление потолка, фриза и стен осталось без изменения. На месте осталась большая печь со всеми вазами и лампами, камин с часами, зеркалом и канделябрами, люстра и бра, решетки у окон, несколько старых картин. Старый «двуспальный» стол заменен новым, тоже «двуспальным», но уже совершенно другой формы. Его ножки уже не так строги, они сделаны в виде каннелированных колонн, по бокам столешницы появилось ограждение, решенное как решетка с готическими арочками. На столе такое же обилие вещей, как и раньше, а под столом новые тумбочка для ног и урна. Почти вся мебель заменена на новую, характерную для эклектики, с общераспространенными тогда колесиками на ножках.

Появились обитые мягкими тканями стулья прихотливо изгибающихся форм, кутаные кресла, чрезвычайно распространенные в эпоху эклектики, расставленные уютной группой вокруг небольшого газетного столика. Это были мягкие широкие кресла из-за обилия материи натянутой на них казавшиеся еще более удобными, призывающимися в них устроиться. А кутанными эти кресла стали называться из-за того, что они были как бы укутаны в пушистую материю с бахромой.

У южной стены появился большой полукруглый диван, сменивший кушетку, с полкой уставленной старыми безделушками и вазочками. Перед диваном расположился новый круглый стол с книгами и две знакомые античные вазы с росписью, в которых раньше росли растения. Среди новой мебели в углу спрятался старый классицистический круглый столик карельской березы с двумя маленькими креслицами.

Старый рояль уступил место новому, заменены занавеси на окнах, появилось несколько новых картин, рядом с камином теперь висит замечательный пейзаж, а около печи прибавилось портретов.

Интерьер Кабинета 50-х годов стал еще более эклектичным, чем в 20-х, но все же сохранил в себе черты классицистического декора. В интерьере появилась мебель характерная для эклектики и, прежде всего это кутаные кресла, где вместо холодной монолитной глади полированного дерева мы видим пушистую фактуру ткани, что создавало ощущение мягкости и покоя. В этом интерьере, как и в интерьере 20-х годов, господствуют вещи и «вещизм», здесь становится возможным существования в одном помещении вещей, выполненных в разное время в разном стиле, и это является одной из главных особенностей интерьера времен эклектики.

Заключение.

3.1. Выводы и обобщения.

Таким образом, из всего вышесказанного можно сделать несколько выводов и обобщений, касающихся как истории интерьера Аничкова дворца в целом, так и стилистических особенностей отдельных интерьеров дворца николаевского времени.

Во-первых, с уверенностью можно сказать, что для интерьеров Аничкова дворца использовались самые лучшие материалы. В одном деле, касающемся ремонта 1848 года, имеется предписание употребить для отделки наилучшие ткани и позолоту, и все работы выполнить по высшему разряду. Предметы убранства заказывались в лучших мастерских России и Европы, мебель для интерьеров изготовлялась у Г. Гамбса, А. Тура, И. Баумана, изделия из фарфора, камня производились на Императорских заводах.

Над проектами отделки интерьеров в 1817 году работал прославленные архитектор К. Росси. Поэтому каждый созданный интерьер образец безупречного вкуса и композиции, все гостиные, залы, кабинеты, столовые отражали в своем убранстве самые последние стилистические изменения и тенденции в искусстве оформления интерьера.

Все три рассмотренных в моей работе интерьера К. Росси находились в садовой анфиладе бельэтажа Аничкова дворца, где по его замыслу располагались как жилые покои хозяев, так и парадные помещения. Хотя Опочивальня должна считаться жилой комнатой, по своей отделке она больше тяготеет к парадным помещениям анфилады, трем гостиным, расположенным подряд.

В их убранстве К. Росси использует сходные решения и приемы, характерные для ампира. В каждом перечисленном интерьере мы видим карниз на модульонах, живописные потолки и фризы, расписанные в большинстве своем Дж. Б. Скотти композициями с использованием характерных мотивов, камины из искусственного или настоящего мрамора в гостиных украшенных арабесками, консоли с зеркалами в резных рамах с ножками в виде львов, кариатид или грифонов, с неизменными часами и жирандолями из патинированной бронзы на них. Даже форма мебели, выполненной по проектам архитектора, была похожа. Везде мы видим обильное применение бронзы позолоченной или патинированной. Из бронзы изготавливались почти все люстры, светильники, накладные украшения, которые можно увидеть на мебели на окнах, на каминах.

Хотя в этих интерьерах мы и видим так много сходств, К. Росси удалось сделать каждый интерьер неповторимым, и не последнюю роль в этом играет драпировка стен, окон и мебели тканью, использованная в каждом интерьере. При их отделке К. Росси применил очень богатую колористическую гамму и использовал прием художественного контраста, так любимый ампиром. В убранстве всех четырех помещений, расположенных одно за другим, архитектором были использованы различные ткани различных цветов и рисунков, что создавало ощущение неповторимости каждого интерьера. В Опочивальне мы видим тисненый бархат глубокого приятного голубого цвета, в Белой гостиной глаз радует белый шелк, в Голубой (Малиновой) гостиной - голубой штоф, завершает эту парадную анфиладу Желтая гостиная, отделанная желтым бархатом.

Говоря о творчестве К. Росси нельзя забывать о его помощниках, несомненно также обладавших блестящим декоративным вкусом. Один из них - архитектор З. Дильдин «прикомандированный в Аничков дворец» вместе со своим учителем К. Росси в 1816. РГИА ф. 1338, оп. 1, д. 27. Как уже говорилось выше, кроме того, что он произвел большой ремонт некоторых интерьеров, можно предположить, что именно им был отделан Кабинет Александры Федоровны, появившейся во дворце после переделок К. Росси в середине 20-х годов XIX века.

Интерьер Кабинета позволяет говорить о том, что, если его отделывал З. Дильдин, то он был безусловно талантливым архитектором и кроме усвоенных приемов учителя, использовал ряд совершенно новых стилистических решений. Это, безусловно, оригинальное решение потолка и фризов, оформление оконных ниш и осветительных приборов. В интерьере Кабинета мы уже хорошо видим черты только-только зарождавшейся в то время эклектики, что еще раз подтверждает то, что архитекторы, оформлявшие интерьеры дворца, использовали самые модные и прогрессивные решения убранства помещения. Это уютная загроможденость интерьера мебелью и другими вещами, обилие растений в Кабинете, присутствие в интерьере вещей совершенно разных эпох.

Многие предметы декоративного убранства, создававшиеся для интерьеров Аничкова дворца сохранились и сейчас находятся в коллекциях музеев С-Петербурга. Прежде всего, это мебель, в числе которой и знаменитые гарнитуры К. Росси, скульптура, барельефы, картины и некоторые другие предметы обстановки покоев дворца.

В заключение хочу сказать, что, на мой взгляд, обстановка в которой находится человек оказывает достаточно сильное воздействие на формирование его эмоционального состояния. Поэтому можно не сомневаться, что интерьеры Аничкова дворца сыграли важную роль в российской истории, так как здесь бывали многие государственные деятели в том числе и императоры, от воли и настроения которых зависела судьба целой державы.

3.2 Практическое значение реферата.

Одной из целей данной работы была попытка восполнения пробелов в изучении истории интерьеров Аничкова дворца, так как описанию интерьеров Аничкова дворца николаевского времени, отделанных К. Росси, не посвящено не одно исследование. В этом, на мой взгляд, и заключается актуальность моей работы. Я попытался проанализировать графические изображения и сопоставить их с архивными документами, тем самым, я надеюсь, немного приоткрыл одну из неисследованных страниц истории интерьера.

К сожалению, нельзя сказать, что в работе полностью исследованы взятые мною интерьеры, так, во-первых найдены далеко не все архивные дела, касающиеся отделки интерьеров дворца николаевского времени, многие из них выбыли, например, документы о работах статского советника архитектора З.Ф. Дильдина.

Во-вторых, это был мой первый опыт самостоятельного исследования. Я впервые познакомился с работой с первоисточниками - архивными делами. Это была первая попытка на основе проработанной литературы, посвященной русскому интерьеру начала XIX века, сопоставить и сравнить известные и исследованные интерьеры с почти неизученными Аничкова дворца. И в этом практическое значение реферата, как моей первой научной работы, лично для меня.

Страницы: 1, 2