Распространение животных на Земле

Распространение животных на Земле

непостоянной температурой тела при подобных условиях могут сохранять

активность лишь в исключительных случаях и недолго. Падение температуры до

нескольких градусов выше нуля, как правило, приводит их в состояние

оцепенения. Теплокровные животные жизнеспособны и активны при значительно

более низких температурах. Песец, белый медведь и пингвины, к примеру,

способны поддерживать температуру своего тела на 80°С выше температуры

окружающей среды. С другой стороны, некоторые животные смогли

приспособиться к жизни при таких высоких температурах, которые у других

нарушают биохимические процессы в цитоплазме и приводят к гибели организма.

Это относится к обитателям горячих источников, живущих при следующих

условиях: до 45 °С—различные насекомые (например, жуки), до48°С—рачок

Thermosbaena mirabilis, который погибает «холодной смертью» уже при 30°С,

до51 °С—один вид ракушковых ракообразных и один вид комаров, до 55

°С—простейшие,

до 58 °С—улитка Physa acuta.

Многие животные стенотермны, то есть предъявляют строго ограниченные

требования к температуре среды. Наиболее яркие примеры таких животных можно

найти среди рыб. Икра форели, например, развивается только при низких

температурах, лучше. всего между 1 и 4°С. Наоборот, многие широко известные

аквариумные рыбы очень чувствительны к •выключению подогрева. Крайняя

степень стенотермности характерна для антарктических рыб трематомов

(Trematomus). Они живут при —1,9°С, причем колебание температуры в разное

время года и на различных глубинах не превышают 0,1°С. Уже при 6°С рыбы

погибают.

В противоположность этому многие животные переносят очень большие

температурные колебания, выходящие далеко за пределы границ, характерных

для их мест обитания. Таких животных называют эвритермными. В зоопарках

нередко и зимой можно видеть в вольерах на открытом воздухе тропических и

субтропических животных, и нет ничего невероятного в том, что львы и

антилопы, верблюды или жирафы спокойно разгуливают по снегу. Такую же

стойкость к холоду, совсем не нужную на их родине, проявляют попугаи-монахи

и другие птицы. Примечательно, что в зоологических садах умеренных широт

легче содержать теплокровных животных жарких стран, нежели полярных

обитателей. Для пингвинов, например, в зоопарках приходится строить

специальные холодильные сооружения.

В разных частях ареала особи одного и того же вида могут предъявлять

различные требования к температурным условиям и другим факторам окружающей

среды, что объясняется, с одной стороны, действием отбора, а с другой —

физиологическим приспособлением (адаптациями) или изменением

морфологических признаков (модификациями). Для такого широко

распространенного зверя, как пума, которая встречается от юго-западной

Аляски до южной оконечности Южной Америки, четко установлена зависимость

между климатом и длиной шерсти. Редкую или густую, короткую или длинную

шерсть имеют в соответствии с условиями содержания и домашние животные.

Менее очевидны адаптации в составе крови и в особенностях кровообращения.

Но даже насекомые, не имеющие жирового слоя и толстых покровов, легче

переносят низкие температуры зимой, чем внезапные похолодания в теплое

время года.

А мы сами? Нередко человека относят к стенотермным организмам: он создает

вокруг себя среду с возможно меньшими температурными колебаниями. И мы

видим, как постепенно хиреют его адаптивные способности. Насколько они

потенциально велики, демонстрируют «закаленные» первобытные народы. Индейцы

Огненной Земли, сейчас уже почти истребленные, по свидетельствам

путешественников, и зимой обходились куском накинутой на плечи шкуры. Это

была их единственная одежда. Спали они на открытом воздухе, и порой после

ночного снегопада можно было увидеть голые ноги, торчащие из сугроба. В

снегу нагишом играли вполне здоровые дети. На основании того, что и

эвритермные животные все же имеют верхний и нижний температурные пределы

жизни, можно было бы ожидать, что границы ареалов во многих случаях

совпадают с изотермами. Однако это скорее исключение, чем правило. В

качестве примера приведем распространение летучих рыб в Атлантике, а также

сардин и рифообразующих кораллов (см. рис. на стр. 20). Не случайно эта

связь обнаруживается именно у обитателей огромных водных пространств на

низких географических широтах. Здесь нет больших температурных колебаний, и

средние температуры самых холодных и самых теплых месяцев года близки между

собой. Наземные животные подвергаются воздействию более резких колебаний

температуры. Правда, мелкие организмы часто живут в условиях микроклимата,

несколько отличающихся от тех условий, о которых мы можем судить на

основании обычных метеорологических измерений. Притом надо учитывать еще и

следующее: одна годовая изотерма может объединять климатически

различающиеся области за счет усреднения зимних и летних температур.

Средние температуры будут одинаковы и для континентальных районов с их

холодной зимой и жарким летом, и для областей с морским климатом, где

мягкая зима и прохладное лето. Таким образом, решающими для распространения

животных будут скорее крайние значения температур, а также температуры

определенного времени года. Во все остальное время животные мигрируют,

прячутся в защищенные убежища или имеют нечувствительные к холоду или жаре

стадии покоя. Наконец, немаловажную роль играет сочетание температуры и

влажности. Например, влажный мороз обычно переносится хуже сухого.

Определенные температурные требования часто приводят к зональному

распространению животных, особенно морских. Если животные населяют зоны

одинаковых температур в Северном и Южном полушариях, то говорят об их

бизональном распространении. Правда, вряд ли при этом речь идет об одном и

том же виде, скорее о викариирующих видах или систематических группах более

высокого ранга. Такое бизональное распространение известно, например, для

кольчатых червей и иглокожих, для различных групп ракообразных и моллюсков,

асцидий и рыб. Истинно бизональное или биполярное (если речь идет о

распространении в областях, близких к полюсам) распространение характерно

для ряда планктонных организмов (медуз, веслоногих ракообразных, крылоногих

моллюсков и аппендикулярий).

Зональное распространение пресноводных и наземных нелетающих животных

(щука, бобр, белый и бурый медведи, росомаха, лось, северный и благородный

олени) из-за многочисленных препятствий расселению на юге ясно выражено

только на севере. Несколько дальше к югу спускаются зональные ареалы

некоторых птиц, например обыкновенной пищухи (см. рис. на стр. 62), и

представителей ряда высших систематических групп (таксонов): жужелиц рода

Саrabus, лососевых и осетровых рыб, хвостатых земноводных, кротов и

полевок. В тропиках вокруг Земли распространены безногие земноводные,

крокодилы, а из птиц — трогоны и бородатки. Довольно четкую зависимость от

температуры и, возможно, от влажности показывают ареалы двух видов

кровососущих клопов — постельного (Cimex lectularius) и С. rotundatus.

Вертикальные границы распространения также часто определяются

температурными условиями .Это объясняет раздробленность ареалов

высокогорных животных и существование в Европе и Азии арктическо-альпийских

видов

которые встречаются, с одной стороны, на равнинах далекого севера, а с

другой, в высокогорьях более теплых областей. Однако не всегда именно

температура является здесь решающим ограничивающим фактором:

в отдельных случаях животные не могут спуститься ниже из-за конкурирующего

вида либо строгой привязанности к определенным видам растений или

определенным типам почвы. Так, для зайца-беляка, по-видимому, существенное

значение имеет конкуренция с русаком. Когда русака ввезли в юго-западную

Швецию, заяц- беляк отступил. Особенно очевидно влияние температуры на тех

животных, которые в теплых областях живут на больших высотах, а в более

холодных спускаются на равнины. Это относится к некоторым арктическо-

альпийским видам, но особенно характерно для обитателей Анд.

Соответственно холодолюбивые морские животные часто отступают в глубину

там, где на поверхности для них оказывается слишком тепло. Первостепенное

значение климата для распространения вида позволяет предположить, что в

центральной части ареала господствуют оптимальные климатические условия,

тогда как по его краям (в случае, если дальнейшее распространение вида не

сдерживается какими-нибудь непреодолимыми преградами) они всего только

терпимы. В результате в пограничных областях животные становятся все более

специализированными, встречаясь лишь в совершенно определенных биотопах,

где они находят благоприятные условия. Например, в средних широтах южные

животные обычно поселяются на южных склонах, в то время как животных,

которым у нас вообще-то

слишком жарко, мы найдем на северных склонах, в тенистых лесах и болотах.

Некоторые насекомые очень своеобразно приспосабливаются к климатическим

условиям своего местообитания. Например, год за годом дают по два

поколения, и независимо от того, холодна ли и неблагоприятна осень или еще

стоит теплая погода, личинки и имаго (взрослые особи) начинают искать

зимние убежища, где впадают в состояние покоя (диапаузу). Переход в

диапаузу определяется изменением продолжительности светового дня.

Перемены климата в прошлом, несомненно, способствовали вымиранию животных.

Даже за несколько десятков лет они могут привести к заметным изменениям

фауны. Так, повышение среднегодовых температур с конца XIX столетия,

особенно смягчение зим, обусловило, вероятно, следующие процессы расселения

животных в Северном полушарии:

Атлантическая сельдь дошла до Гренландии и Байдарацкой губы Карского

моря, где раньше ее встречали очень редко.

Треска у Гренландии впервые была обнаружена в большом количестве в 1919

году. Сейчас она встречается вплоть до Карского моря и Новой Земли, где в

прошлом отсутствовала или была очень редкой.

Скумбрия, относящаяся к довольно теплолюбивым видам, проникла в Финский

залив Балтийского моря, продвинулась дальше на север до Гренландии и

неожиданно появилась в Белом море.

Из 25 видов птиц, северная граница распространения которых проходит по

юго-западной Финляндии, 11 видов значительно расширили свои ареалы.

Наиболее активно в северной Европе расселяются водоплавающие птицы (утки и

гагары).

Лось в Скандинавии и Сибири также продвинулся дальше к северу.

Мы уже говорили, что многие животные в своей адаптации к температурам

обладают значительно большими потенциальными возможностями, чем это обычно

предполагают. В горных местностях, где лето прохладное, а зима многоснежна,

живут три вида обезьян: краснолицый макак (Масаса lasiotis), японский макак

{Lyssodes fiiscata) и, наконец, еще один вид, который находили в Гималаях

на высоте 4000 м. Слоны на Килиманджаро поднимаются до 3500 м, а в Бутане

их видели даже на снегу. Каролинский попугай встречался в Северной Америке

до 42° с. ш., другие попугаи живут на острове Маккуори южнее Новой Зеландии

(у 54° ю. ш.) и островах Наварино у южной оконечности Огненной Земли.

В арктических и субарктических областях существует определенная связь

между образом жизни животных и их величиной: все без исключения мелкие

воробьиные являются здесь перелетными птицами, и только более крупные виды

(белая куропатка) могут зимовать на месте. Самое мелкое млекопитающее,

которое остается на поверхности в зимнюю стужу,—заяц-беляк, тогда как

лемминги, например, прячутся в свои норы. Снеговой покров надежно защищает

их от превратностей погоды. Вот почему крошечная бурозубка (Sorex

minutissimus) весом всего в два грамма может жить в Финляндии у Полярного

круга, несмотря на свою редкую и короткую (не более 3 мм) шерсть. Мелкие

животные не выносят арктических холодов из-за крайне неблагоприятного для

энергетики организма соотношения объема и поверхности тела.

Особи или расы одного вида часто крупнее в более холодных областях своего

ареала или в горах. Отбросим слово «часто» и получим сформулированное еще в

1847 году правило Бергмана. Согласно современным знаниям, оно не столь

всеобъемлюще, как предполагали раньше. Быть может, исключения даже

преобладают. У енотов, например, именно так и бывает.

Установлен следующий процент исключений из правила Бергмана:

для палеарктических (евразиатских) птиц—16%, для неарктических

(североамериканских) певчих птиц—26%, для млекопитающих Западной и

Центральной Европы—40%, для неарктических млекопитающих — 19%.

Несмотря на это, правило Бергмана и посейчас сохраняет свое значение,

поскольку обращает наше внимание на широко распространенное явление.

Увеличение размеров в холодных областях свойственно в известной степени

даже беспозвоночным животным. Нередко такая же зависимость обнаруживается и

при сравнении близкородственных видов. Это явление до недавних пор пытались

объяснить действием естественного отбора, направленного на создание

энергетически более выгодных соотношений поверхности и объема тела. Но в

последнее время стали склоняться к мнению, что малые изменения размеров

тела вряд ли могут существенно повлиять на температурный баланс животного.

Значение указанного отношения, по-видимому, ничтожно в сравнении с

теплоизоляцией за счет перьев, шерсти или жира.

Существует ряд других «климатических» правил, о которых стоит коротко

упомянуть. Согласно правилу Аллена (1877), у полярных и высокогорных

животных уменьшается относительная величина выступающих частей тела (уши,

хвост, конечности у млекопитающих; клюв, крыло, цевка у птиц). Кроме того,

крылья птиц становятся уже и острее (Аверилл, 1925), а шерсть млекопитающих

длиннее, подшерсток гуще (Ренш, 1936). Наконец, у северных птиц сильнее

выражен перелетный инстинкт, возрастает величина кладки и соответственно

число птенцов в выводке (фон Вид, 1830).

Как пример правила Аллена приведем отношение длины хвоста к длине тела у

пашенной полевки (Microtus agrestis ) из различных районов Европы:

Португалия — 39%, Центральная Европа — 33%, Швеция — 29%.

В гамбургских холодильниках жили наиболее короткохвостые мыши;

укорачивались хвосты и у особей, которым в условиях эксперимента регулярно

давали препараты, снижающие температуру тела. Выросшие же в тепле мыши были

длиннохвостыми и длинноухими. Правило Аллена подтверждается и при

межвидовых сравнениях. Так, у мексиканского зайца длина ушей достигает 189%

длины головы, тогда как у беляка в Гренландии — только 96%. Еще нагляднее

сравнение песца, обыкновенной лисицы, фенека и африканской болыпеухой

лисицы.

Правило Аверилла, или правило формы крыла, обусловлено тем, что птицам

холодных стран приходится преодолевать большие расстояния в поисках пищи и

во время перелетов. Их способность к полету повышается за счет более

длинных первостепенных маховых перьев при коротких маховых второго порядка.

Изменение длины хвоста у мышей, обусловленное влиянием факторов внешней

среды, свидетельствует о том, что не все признаки, подчиняющиеся

климатическим правилам, изменяются под действием отбора. Часто мы имеем

дело лишь с модификациями (ненаследственными изменениями). Сказанное

относится и к правилу Бергмана.

Еще одно климатическое правило, особенно важное с точки зрения зоогеографа:

в направлении от полюсов к экватору пресноводная фауна в целом обнаруживает

все больше сходства с морской (Мартене, 1857). В чем тут причина? Известно,

что в тропиках морские рыбы легче проникают в реки, чем в средних широтах.

Вероятно, это определяется тем, что в условиях более благоприятного климата

скорее может быть достигнут тот уровень обмена веществ, который необходим

для перехода организма в пресную воду. Океанские острова, кстати, вообще

не имеют настоящих пресноводных форм.

Значительно меньшую роль в распространении животных играют другие

климатические факторы. Аридные (крайне сухие) области недоступны для многих

животных из-за отсутствия питьевой воды или слишком сухого воздуха. Но и

эта преграда преодолевается представителями самых разных классов. Улитки,

как известно, обычно нуждаются в высокой влажности воздуха. Тем не менее в

окраинных частях Сахары поражает обилие валяющихся на земле раковин,

большая часть которых оказывается обитаемой (в этом легко убедиться после

первого дождя или обильного выпадения росы). Не менее удивительно

существование пустынных мокриц. Там, где еще сохранилась скудная

растительность, встречаются прямокрылые, богомолы, певчие цикады, муравьи,

соль-пуги, ящерицы, змеи, хохлатые жаворонки, тушканчики и шакалы. Все они

живут в условиях страшной жары и крайней сухости, месяцами не имея никакой

другой влаги, кроме росы. Правда, днем многие прячутся под землю, избегая

тем самым и высоких температур, и иссушающего действия воздуха. С другой

стороны, именно избыток осадков определяет отсутствие в Исландии дневных

бабочек, между тем как в других местах они переносят куда более холодный

климат.

Фактором, ограничивающим распространение животных, может быть и ветер. Это

доказывают редуцированные крылья мух и комаров на Кергелене и других

субантарктических островах. Предполагают, что сильные, почти постоянно

дующие ветры привели к формированию видов, неспособных к полету: бескрылые

формы меньше страдали от сдувания в море. В высокогорьях ветер также

представляет для насекомых большую опасность, и здесь мы находим бескрылых

насекомых даже в группах хороших летунов. Кроме того, в горах

распространению животных может препятствовать низкое атмосферное давление.

Влияние света на распространение животных, вероятно, очень невелико. Хотя

именно длинная полярная ночь, возможно, препятствует проникновению

некоторых животных в высокие широты.

Химические свойства среды не имеют существенного значения для наземных

обитателей, за исключением случаев заселения очень ограниченного

пространства. Совершенно по-иному обстоит дело у водных организмов. Это

хорошо видно на примере животного мира Балтийского моря, самого большого

солоноватого Водоема Земли. Не исключено, что бедность его фауны имеет и

исторические причины, но все же главное — малое содержание солей. В

сравнении с соленостью Мирового океана (35%о) концентрация солей в Кильской

бухте и проливе Большой Бельт составляет 15%„, между Гесером и Дарсом —

10%о, а в Ботническом и Финском заливах всего 3%о. Сильное опреснение

препятствует проникновению в Балтийское море многих животных. Не нужно

специальных исследований, чтобы заметить, что число подлинно морских видов

убывает с запада на восток. Только на западе вы встретите, гуляя по пляжу

или ныряя у берега, оболочников, морских звезд и травяных крабов. Многие

широко распространенные животные у берегов Балтийского моря становятся

удивительно мелкими, поскольку условия жизни здесь, особенно содержание

солей, для них крайне неблагоприятны. Наприме

р, максимальная величина съедобной мидии (Mytilus edulis) в Кильской бухте

достигает 110 мм; такие размеры позволяют разводить в этом районе мидий. Но

в Ботническом заливе их длина не превышает 21 мм. И раковины других

моллюсков там значительно мельче, чем у тех же видов из Северного моря.

Связь между соленостью воды и размерами тела обнаружена у многих рыб,

иглокожих и ракообразных. Это обеднение фауны в некоторой степени

компенсируется специализированными солоноватоводными видами, которых

больше всего среди ракообразных и других беспозвоночных. В сильно

опресненных участках вполне могут существовать многие

изпресноводныхобитателей, принесенных сюда течением рек. В заливе

Грейфсвальдер-Бодден (соленость 6,5—7%о) мы найдем и морских и пресноводных

рыб. По статистике уловов, начиная с 1952 года там были добыты следующие

виды рыб (М — морские, П — пресноводные):

М — атлантическая, сельдь (Clupea кг harengus) 3 128 981 М-П-М —

угорь (Anguilla vulgaris) 161 461 М — атлантическая речная камбала

(Pleuronectes flesus) 154057 П — обыкновенный окунь (fercafluviatilis) 138

052 П — плотва (Leuciscus rutilu's) 121 926 П — щука (Esox lucius) 60 569 М

— обыкновенный сарган (Belone belone) 55371 П — судак (hicioperca

lucioperca) 30 149 П — лещ (Abramis bramd) 22 896 М — треска {Gadus

wor/ша) 11 215 П — уклейка (Alburnus alburnus) 8390 М — морская

камбала {Pleuronectes plate ssa) 6946 П — линь {Tinea tinea) 1426 М —

тюрбо (Rhombus maximus) 541

Итак, упомянутые опресненные водоемы бедны видами, хотя в них и собираются

животные из трех различных по условиям солености областей. В то же время

численность каждого вида может быть очень высока. Содержание в воде

кислорода имеет не только экологическое, но и зоогеографическое значение.

Об этом говорят данные о продуктивности моря (см. рис. на стр. 186). От

определенного содержания извести (солей кальция) зависит заселение какой-

либо области водными и даже наземными моллюсками. Высокая концентрация

гуминовых кислот в болотах делает невозможной там жизнь многих водных

обитателей. Химические свойства почвы определяют существование наземных

животных солончаков (пауков, насекомых и др.).

Возможности расселения того или иного вида нередко ограничиваются

особенностями грунта. Одни копытные не могут жить на каменистых почвах,

другие, наоборот, живут только в скалах, поскольку на мягкой земле их

быстро отрастающие копыта не успевают стачиваться. Решающую роль почва

играет для роющих животных. Так, хомяк не может выкопать свою систему ходов

ни в песке, ни в каменистом грунте; то же можно сказать и о многих других

видах. Песок — совершенно непригодный субстрат для передвижения животных,

которые в нем вязнут. Нередко границы ареала определяются наличием

растительной пищи или — у паразитов — наличием подходящих хозяев. В средней

полосе стали исчезать дуплогнездники, так как вырубаются гнилые деревья, в

дуплах которых гнездятся эти птицы. Северная граница ареала желтоголового

королька совпадает с границей распространения ели: эта птичка устраивает

гнездо только на еловых ветвях.

Расселению может препятствовать наличие конкурирующего вида. Не вступая в

прямую борьбу, вид, который имеет какие-либо преимущества, вытесняет

конкурента, претендующего на ту же экологическую нишу.

Расселение и преграды.

Очень редко какой-либо вид заселяет все области, полностью удовлетворяющие

его экологическим требованиям. Несомненно, большинство европейских животных

нашли бы где-нибудь в Северной Америке вполне подходящие климатические

условия и необходимую пищу. Значительная часть нашей фауны могла бы

поселиться еще дальше: например, в умеренных зонах Южной Америки, Южной

Африки или Новой Зеландии. Однако существуют преграды, которые мешают

животным заселить все пригодные биотопы. Во многих случаях они очевидны:

рыбы, как правило, неспособны расселяться по суше, поэтому соседствующие

водоемы нередко имеют различный видовой состав. Пресная вода представляет

непреодолимую преграду для морских обитателей, равно как морская вода — для

пресноводных.

Как ни странно, вода может препятствовать расселению даже хороших пловцов.

Так, южная граница распространения капибары, или водосвинки (Hyd-rochoerus

capybara), проходит по северному берегу Ла-Платы, хотя этот самый крупный

грызун живет у воды и прекрасно плавает. Притоки Амазонки нередко служат

границами ареалов даже для птиц, которые свободно могли бы через них

перелететь. Это объясняют тем, что животные со сравнительно скрытным

образом жизни обычно избегают появляться над открытой водной поверхностью,

где им угрожает опасность нападения хищных птиц. Правильно такое объяснение

или нет, сказать трудно, но в основе данного явления несомненно лежат

врожденные особенности поведения, без которых подобные преграды потеряли бы

смысл. Именно наследственно закрепленные нормы поведения приводят к тому,

что при расселении лесных обитателей преградами подчас оказываются участки

открытых пространств, в принципе вполне преодолимые. А для животных

открытых ландшафтов такими препятствиями становятся леса.

Резкая смена климата, недостаток пищи или недоступные перевалы часто делают

невозможным переход через горные хребты. Вытянутые с востока на запад, они

представляют, как правило, весьма существенное препятствие. Напротив,

горные хребты, вытянутые с севера на юг, такие, как Анды, способствуют

проникновению ближе к экватору более холодолюбивых животных. Поднимаясь на

большие высоты и поселяясь там, они таким образом даже пересекают

тропический пояс. Но все же суровый климат затрудняет преодоление и этих

гор.

Значение гор как преград расселению ярко демонстрирует фауна острова

Суматра. Животный мир юго-западных и северо-восточных равнин, разделенных

по всей длине острова цепью гор, различается значительно больше, чем фауны

северо-восточной равнины и полуострова Малакка. Горная преграда в этом

случае оказалась более эффективной, чем морской пролив шириной в 100 км.

Не будем перечислять все преграды, которые определяются экологическими

особенностями животных. Заметим только, что большинству мелких животных

трудно преодолеть, казалось бы, совсем незначительные препятствия.

Дождевому червю, например, едва ли удастся перебраться через улицу, равно

как и мыши не переплыть узкий, но "быстрый ручей.

Что же препятствует расселению в водном пространстве? Для животных, жизнь

которых тесно связана с «морской травой», дно за пределами

растительного пояса — мертвая зона. В той же мере, как для наземных

животных, открытый океан является преградой для всех придонных (бентосных)

организмов, которые не могут жить на больших глубинах. Напротив,

расселению глубоководных животных мешают подводные горы. Вкратце отметим

еще, что есть и огромные морские «пустыни» (см. рис. на стр. 187), и

области, совершенно непригодные для жизни из-за высокого содержания

сероводорода (в норвежских фьордах и в глубинах Черного моря).

Преодоление многих преград легко объяснить временным их исчезновением. В

первую очередь это относится к замерзанию водоемов, когда не только реки,

но и морские проливы оказываются вполне проходимыми. Известны, правда, в

основном только для млекопитающих, многочисленные примеры использования

таких ледяных мостов. На остров Сарема, например, регулярно попадают

волки, а северные олени не раз добирались до Новой Земли.

Временное исчезновение водных преград может объясняться и по-другому: в

крайне засушливые годы сильно мелеют или вовсе пересыхают реки, длительно

дующие с берега ветры устанавливают «воздушную» связь островов с

материком. Наконец, даже столь необычные возможности, которые появляются в

период землетрясения или извержения вулканов, помогают преодолеть,

казалось бы, непреодолимые пространства. Сейчас сооружение мостов и дамб

уничтожает водные преграды, а строительство каналов — сухопутные.

Расселение животных.

Когда речь идет о преодолении преград, то это понятие употребляется для

самых различных препятствий, оказывающихся на пути расселения животных.

Конечно, особый интерес представляют препятствия, преодолеть которые

удается, может быть, раз в сто или тысячу лет.

Преграды преодолеваются активно или пассивно. Нередко процесс расселения

включает оба компонента, причем в отдельных случаях бывает трудно оценить

их относительное значение. Так, ежегодно мы сталкиваемся с массовыми

перелетами тлей, например капустной тли {Brevicoryne brassicae).

Тли начинают свой перелет активно, вовсю работая крылышками, затем их

подхватывают воздушные потоки и переносят на значительные расстояния, порой

более 100 км, тем самым обеспечивая их расселение.

Активное, равно как и пассивное, расселение животных часто проходит

наиболее успешно только на определенных этапах их развития. К образованию в

процессе эволюции особой стадии расселения привела, очевидно, межвидовая

конкуренция, поскольку это способствовало более полному использованию

занимаемого биотопа и лучшему перемешиванию генофонда (распространению и

перекомбинациям полезных генов). У позвоночных важную роль в расселении

играют прежде всего молодые животные, которые перемещаются гораздо

активнее, чем взрослые.

Существование особых стадий расселения очень характерно для насекомых.

Способность к полету взрослых насекомых (имаго) важна не только для поисков

партнера в период спаривания. Это доказывают тли, о которых речь шла выше:

летом среди летящих животных можно найти одних лишь самок. Интересно, что

после расселения крылья у многих тлей редуцируются. Расселяющиеся крылатые

стадии характерны-для короедов, муравьев и термитов. Сохранение у них хотя

бы временно способности к полету и расселению оказывается более выгодным.

чем высокая плодовитость, которая обеспечивается бескрылостью. (Эволюция

очень многих насекомых шла иным путем.)

Некоторые пауки «в юности» также проходят стадии расселения, когда они,

паря на длинных паутинках, покрывают большие расстояния. Личинки ряда

клещей, находясь на других животных, например насекомых, расселяются при

помощи чужих крыльев.

Это явление, названное форезией, встречается и в других группах, в

частности у личинок некоторых насекомых и круглых червей (нематод).

«Кивающие» личинки нематод, живущие в навозе, до тех пор размахивают задним

концом тела, пока не прицепятся к какой-нибудь мухе. Вместе с ней они

перебираются на свежую коровью лепешку.

Для сидячих и малоподвижных морских животных существование особых стадий

расселения играет исключительно важную роль. Но шансы на то, что волны и

течения доставят их личинки на место, пригодное для поселения, очень

невелики — нужно ведь, чтобы подходящими оказались и глубина, и характер

дна, и пища. Вот почему на свет появляется огромное количество потомства.

Задачу расселения берут на себя крошечные планктонные личинки. Они имеются

у губок, кишечнополостных, плоских, кольчатых и других червей,

ракообразных, иглокожих и оболочников. Когда представители этих групп

проникают в пресные воды, они, как правило, утрачивают стадию планктонной

дичинки. Исключение представляет речная дрейссена (Dreissena polymorpha), у

которой, как и у морских моллюсков, есть планктонная личинка — велигер.

Велигер невозможно задержать никакими защитными решетками. В результате

дрейссены поселяются в водозаборных сооружениях ГЭС и водопроводных

станций, что представляет уже серьезную опасность.

Сходную роль выполняют также стадии, устойчивые к высыханию. Фактором

расселения в этом случае служит ветер.

Возможности активного расселения и его эффективность

Лучше всех приспособлены к расселению птицы. Трудно сказать, насколько

действительно непреодолимы для них те или иные преграды. И все-таки

относительное постоянство границ ареалов при широко известных летных

качествах многих мигрирующих птиц позволяет предположить, что даже у этих

высокоразвитых животных физическим факторам отводится весьма значительная

роль. Иначе едва ли можно объяснить привязанность к «дому» многих

перелетных птиц, возвращающихся к прежнему гнезду или в его ближайшие

окрестности. Причем и на местах зимовок, и на пути пролета часто имеются

все условия для гнездования. Серая ворона, например, вполне могла бы

гнездиться в районах, заселенных черной вороной, куда она прилетает зимой

(см. рис. на стр. 58). Однако такие случаи встречаются очень редко, главным

образом на стыке ареалов. Некоторые среднеевропейские птицы (городская

ласточка, черный аист, щурка и выпь) все же заселили южные места зимовок.

Белые аисты вот уже более 30 лет пытаются гнездиться в Южной Африке, но до

сих пор не образовали там устойчивой местной популяции.

В большинстве случаев перелеты приводят лишь к некоторому, очень

ограниченному расширению ареала. Так что первое впечатление далеко не

соответствует действительности.

О физических возможностях птиц говорит уже одно то, что в Европу нередко

залетают американские птицы, даже мелкие певчие. А в США вдруг появляются

европейские чижи, щеглы, юрки, зяблики и зеленушки. Правда, не всегда можно

поручиться, что эти птицы не улетели из клеток. Тем не менее преодоления

преград отдельными животными еще недостаточно для переселения вида.

Поэтому, пожалуй, счастливой случайностью можно считать, что предки

дарвиновых вьюрков заселили когда-то Галапагосские острова, а предки

гавайских цветочниц оказались на Гавайях.

Впрочем, двум видам птиц удалось совершить прыжок через океан и в наши

времена. В 1937 году дрозды-рябинники во время сильной бури попали в

Гренландию и обосновались там. Египетская цапля, широко распространенная в

Африке и Азии, в 1930 году была встречена в Гвиане, где ее видели как-то

еще в прошлом веке. Причем возможность завоза этой птицы наверняка

исключалась. Кстати, в 1957 году на Тринидаде была добыта египетская цапля,

годом раньше окольцованная в Испании. Сейчас египетская цапля широко

распространена в Америке (она добралась даже до Кубы). Такое быстрое

расселение этой цапли на Американском континенте неудивительно, поскольку

там нет конкурентов — птиц со сходным образом жизни. С 1948 года египетская

цапля живет и в Австралии, где ее пытались акклиматизировать еще в 1933

году. Так как эта попытка кончилась неудачей, то и в Австралию египетская

цапля, по всей вероятности, попала самостоятельно.

Еще удивительнее темпы расширения ареала кольчатой горлицы в юго-восточной

и Центральной Европе. До сих пор нет удовлетворительного объяснения причин

и скорости ее внезапного расселения. Сходные с современными климатические

условия были и в прошлые времена, а каких-либо изменений в характере

ландшафтов, которые могли бы спровоцировать распространение этой птицы, не

наблюдалось. Так же внезапно и без видимой причины увеличил свой ареал

канареечный вьюрок. В 1800 году его совершенно не было в Центральной

Европе, а в 1925 он встречался уже вплоть до Рижского залива.

У млекопитающих взрослые нередко изгоняют со своих участков подросшее

потомство. Обычно этому способствует система сложившихся в популяции

общественных взаимоотношений. По этой причине, а может быть, в поисках пищи

или партнера животные часто перемещаются на значительные расстояния. В

последние годы лоси с востока проникли в ГДР, затем в ФРГ (Баварию) и

Австрию.

До самого последнего времени сюда забредали и волки, добираясь до

Ростокской пустоши (1952), округа Люкау (1961) и Нижней Саксонии (1948,

1952, 1955, 1956). Метод мечения позволил установить следующие расстояния,

на которые могут перемещаться некоторые млекопитающие: для белки 240 км,

для песца 1000 км, для лесного нетопыря 1650 км и для рыжей вечерницы 2350

км.

Многие млекопитающие могут удивительно далеко заплывать в море. Косули и

олени нередко переплывают морские проливы. Даже маленькая ласка однажды

проплыла полтора километра. Водные или околоводные млекопитающие удаляются

от берега на очень большие расстояния. Бегемоты, к примеру, осиливают путь

более чем в 30 км между Африкой и Занзибаром. Почти на таком же расстоянии

от ближайшей суши встречали белых медведей. Выдры, прекрасно

приспособившиеся к морской жизни, заселили у северных берегов Советского

Союза острова, удаленные от материка более чем на 15 км, в отдельных

случаях — до 20 км! Громадные водные пространства преодолевают и

пресмыкающиеся. Гребнистый крокодил, например, добрался до Кокосовых

островов Индийского океана. Для этого ему пришлось проплыть свыше 1000 км,

даже если считать, что он отправился в путь с ближайшей точки побережья.

Этих же островов достигли сухопутные змеи, еле оправившиеся после столь

длительного путешествия. Конечно, никто не возьмется утверждать, что добрая

часть пути не была ими проделана пассивно.

Активное расселение земноводных весьма ограниченно. К тому же они

значительно чувствительнее к повышенной солености воды, чем другие наземные

или пресноводные позвоночные. Это определяется высокой проницаемостью их

кожи, через которую происходит поглощение воды, а также часть газообмена.

Поэтому распространению земноводных препятствуют даже узкие морские

проливы. Непреодолимы для большинства видов и аридные области, поскольку

там нет водоемов, существующих хотя бы в течение нескольких недель, которые

необходимы для развития личинок земноводных.

Есть рыбы, регулярно выбирающиеся на берег в поисках добычи. Ловко

передвигаются по суше, опираясь на плавники и подскакивая, илистые прыгуны

( Periophthalmus ), которые живут на многих тропических побережьях, за

исключением американских. Рыба-ползун южной Азии ( Anabas testudinaceus ) и

южноамериканские панцирные сомики {Hoploster-пит) Тоже нередко странствуют

по суше и могут заселить таким образом новые Водоемы. Даже наши угри иной

раз переползают из одного водоема в другой. Способность переносить большие

колебания солености воды развита у рыб по-разному.

Помимо регулярных миграций, о которых речь пойдет в следующей главе,

некоторые рыбы совершают чуть ли не кругосветные путешествия. Треска,

помеченная в Северном море, была поймана спустя 4,5 года у берегов

Ньюфаундленда. Два небольших синих тунца (Thunnus thynnus) пересекли

Атлантический океан от залива Массачусетс до Бискайского залива за 5 лет.

Два крупных тунца того же вида проплыли от Багамских островов до побережья

Норвегии, проделав за неполных 4 месяца путь длиной около 4200 км (если

считать, что они шли напрямик). Рекорд поставил тунец, добравшийся от

берегов Мексики до Южной Японии, где его обнаружили через 5 с лишним лет.

Такие хорошие пловцы, естественно, распространены очень широко. Среди

активно перемещающихся на большие расстояния беспозвоночных нужно назвать

прежде всего насекомых, преодолевающих при этом серьезные преграды. В

Прибалтике нередко можно видеть бабочек-белянок, прямиком летящих к

материку с моря. Они стремятся сюда с какого-нибудь из островов, возможно,

очень отдаленного. В Северном и Балтийском морях Гейдеманн обнаружил в 30

км от берега более 100 видов насекомых, которые прилетали в ловушки,

установленные на плавучих маяках. Около 95% особей составляли мухи и

комары, на втором месте оказались паразитические перепончатокрылые, за ними

следовали бабочки и жуки. Многие бабочки могут садиться на воду; отдохнув,

они вновь пускаются в путь. Так, бабочка монарх (см. стр. 55) прославилась

тем, что нередко пересекает Атлантический океан. При этом она, несомненно,

использует попутный ветер (отбросим возможность совершения части пути

пароходом). Свои способности к быстрому расселению и преодолению огромных

морских пространств эта бабочка доказала, заселив острова Тихого океана.

Многих бабочек не останавливают даже высокогорные перевалы. Выше границы

леса находят иногда и журчалок, хотя едва ли там есть тли, которыми

питаются их личинки.

Очень далеко летают стрекозы. Но особое впечатление производят странствия

саранчи :

личинки в дальний путь пускаются «пешком», а взрослые продолжают его уже по

воздуху. Обычно более активные животные распространены шире, особенно в

сравнении с их мелкими родичами. Рысь, обыкновенная лисица, волк, медведь,

благородный и северный олени, лось и зубр встречаются и в Европе и в

Америке. А вот из многочисленных и там и тут грызунов только бобр живет на

обоих материках'. Конечно, из этого правила есть исключения. Так, крас-

ноголовый королек и крапивник встречаются в Северной Америке, куда не

попали ни беркут, ни аист, ни серая цапля. Но существование этой

закономерности не вызывает сомнения, если мы возьмем для сравнения еще

более удаленные области. В Австралии нам могли бы встретиться следующие

среднеевропейские виды:

чомга, большая поганка (Podiceps cristatus), большой баклан (Phalacrocorax

carbo), малая выпь (Ixobrychus minutus),

скопа (Pandion haliaetus),

черный коршун (Milvus korschun),

лысуха (Fulica atra),

кулик-сорока {Haematopus ostralegus),

морской зуек (Charadrius alexandrinus),

чайконосая крачка (Gelochelidon nilotica),

малая крачка (Sterna albifrons),

сапсан (Faico peregrinus),

погоныш-крошка (Porzana pusilla),

сипуха (Tyto alba).

Немало знакомых нашлось бы и в Южной Америке:

кваква (Nycticorax nycticorax), полевой лунь (Circus cyaneus), сапсан

(Faico peregrinus), камышница (Gallinula chloropus), кулик-сорока

{Haematopus ostralegus), морской зуек (Charadrius alexandrinus), бекас

(Capella gallinago), сипуха (Tyto alba),

болотная сова (Asio flammeus), которая встречается также на Фолклендских и

Галапагосских островах и на Гавайях!

А вот представителей наших мелких певчих птиц мы бы там искали напрасно.

Однако для величины ареала существенны не только летные качества. Решающую

роль играет также характер местообитания. Поэтому среди широко

распространенных видов преобладают водные птицы.

Возможности пассивного расселения и его значение.

Не менее широко распространены и мелкие беспозвоночные. Среди насекомых

много видов, общих для Европы и Северной Америки. А покопавшись в лужах в

других частях света, мы нашли бы там среди насекомых, клещей, мелких

ракообразных и простейших немало знакомцев или их близких родственников.

Все это свидетельствует о существенной роли пассивного расселения.

(Преднамеренное переселение животных мы, разумеется, не принимаем во

внимание.)

Сотни лет суда перевозили животных от одного берега к другому чисто

случайно, нередко вместе с грузом. Среди различных сельскохозяйственных

продуктов, мяса, каких-либо растений и семян или древесины в первую

очередь, конечно, оказывались насекомые, клещи и пауки. Банановый склад и в

наши дни сокровищница для зоолога. Там он может найти паука-птицеяда,

большого, отливающего золотом жука-щитоноску, каких-нибудь экзотических

прямокрылых, пчел и других насекомых. Счастливцу порой подвернется даже

хамелеон. Попал ведь киви в 1866 году на парижский рынок с какими-то

растительными продуктами из Новой Зеландии! Сравнивая фауну насекомых

Северной Америки и Европы, мы найдем целый ряд общих видов, которые

пересекли Атлантический океан лишь после заселения Америки европейцами. В

Австралии из 119 видов тлей только 11 или 15 можно считать автохтонными

(местного происхождения).

Интересно, что Америка в процессе взаимного обмена видами с Европой

гораздо больше получила, чем отдала. Отношение составляет примерно 10:1!

Шведский исследователь Линдрот, много и успешно занимавшийся

трансатлантическими связями, объясняет это следующим образом. Европейские

парусные суда долгое время ходили на ловлю рыбы к Ньюфаундленду. Туда они

шли с балластом из земли или песка, который набирали на берегу, отправляясь

в путь, и сгружали, прибыв на место. Так были перевезены многие мелкие

наземные или почвенные животные и, конечно же, разнообразные растения. Они

еще лучше, чем животные, демонстрируют действенность пассивного расселения.

(Большинство придорожных растений штата Новая Англия европейского

происхождения.)

Труднее объяснить, почему и в наше время чаще происходят заносы с востока

на запад, нежели наоборот. Особенно отчетливо это проявилось в обмене

сельскохозяйственными и лесными вредителями. Частичное объяснение этого

Страницы: 1, 2, 3