Экология культуры

Экология культуры

Мы говорили также о том, что экономика развитых капиталистических стран может быть поэтому названа таковой лишь условно: в аристотелевском понимании это - хрематистика. Однако нам интереснее Россия. Что с ней? Вот уж где экономика умирает, а хрематистика (финансовые спекуляции, в том числе самого криминального толка) процветает! Падение производства за годы реформ оказалось намного большим, чем во время Великой Отечественной войны - самой разрушительной из войн ХХ века. Об этом говорят официальные данные:

УРОВЕНЬ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА НА КОНЕЦ 2001 ГОДА

Очень не повезло животноводству: поголовье крупного рогатого скота упало до уровня 1885 г., поголовье свиней “достигло” уровня 1936 г., а поголовье овец и коз вообще было низведено на уровень времен Петра Великого - 1710 года! Правда, по другим данным, оно скатилось на уровень 1750 года, но это различие, как всякий понимает, непринципиально: за эти 40 лет в России не наблюдалось бурных скачков в прогрессе овцеводства.

Так сейчас в нашей стране обстоит дело с развитием производства, точнее, с его деградацией. Но ведь и падение потребления не отстает - как по количеству, так и по качеству потребляемой пищи, по уровню использования других жизненно необходимых материальных и духовных благ. И никого не должны обманывать ежегодно повторяющиеся уверения, что жизнь якобы постепенно улучшается. Во-первых, цифры бедных (четверть всего населения живет ниже прожиточного минимума) ужасны. Да и сам так называемый прожиточный минимум составлен правительственными чиновниками таким образом, что это, в лучшем случае, минимально необходимое для физиологического выживания, для жалкого существования, не достойного человека. Количество же людей, не получающих даже этого минимума, официальной статистикой занижено. Во-вторых, когда высокопоставленные мошенники говорят о цифрах роста денежных доходов разных групп населения, они уклоняются от разъяснения того, что возросший денежный доход реально становится все меньше вследствие роста цен - если не на все, то почти на все. В-третьих, главным, суммативным мерилом верного или, наоборот, губительного направления реформ (или вообще нужности для населения данной экономической системы) являются демографические показатели, а они сверхужасны: происходит неуклонное вымирание народа, прежде всего государствообразующего - русского. Цифры “потерь” в мирное время (!) уже почти вдвое превысили цифры потерь всей России (включавшей в себя тогда так называемые национальные окраины, ныне суверенные) во время первой мировой войны.

Уровень и формы удовлетворения самых обычных жизненных, житейских потребностей большинства населения постепенно становятся главным и острейшим вопросом внутренней политики, настоятельной необходимостью существования общества. И решение этого вопроса уже сейчас стало делом, не терпящим отлагательства, - с существующим государственным аппаратом или же помимо него, вопреки его действиям, следовательно, без него. На наш взгляд, есть все основания полагать, что если у политиков хватит ума и смелости сформулировать в виде политических лозунгов эти масштабные неудовлетворенные потребности большинства населения, легко может возникнуть ситуация, близкая по содержанию к ситуации 1917 года, когда наиболее острые неудовлетворенные потребности были отлиты в четкие, ясные, понятные политические лозунги, способные поднять самую инертную, дремлющую массу населения на активное участие в политической борьбе в самых острых формах. Естественно, сходны будут и результаты.

А ведь есть не менее важная и не менее острая проблема, которую ставят проводимые под прикрытием монетаристских концепций разрушительные реформы, - подрыв социально-нравственных устоев жизни населения, элементарных условий существования всякой общественности, разрушение морали (и это тоже может послужить толчком к резкому возрастанию социально-политической активности большинства населения, ибо в дело вступит инстинкт самосохранения исторически сложившегося общественного целого). И опять-таки главной причиной разложения и разрушения общества является насильственный перевод отечественной экономики на рельсы хрематистики.

Режим организации жизни для человека и человеческого общества, который утвердился в так называемых “цивилизованных, развитых странах” и который упорно насаждается на весь остальной мир, - пишет замечательный общественный деятель, летчик-космонавт СССР, дважды Герой Советского Союза В.В.Аксенов, - это капиталистический режим. - В нем главным мерилом в жизни и главным устремлением Человека являются Деньги. Этот режим распространяется в мире через функционирование мировой экономической и валютно-финансовой системы, во главе которой стоит мировая финансовая олигархия, т.е. те, кто являются главными держателями денег в мире. Сегодня они пытаются управлять всеми мировыми процессами через государственные механизмы стран “большой семерки” во главе с США, через международные организации, фонды и военно-политические блоки.

Законы этого режима на бумаге декларируют так называемые общечеловеческие ценности, демократические свободы и “равные” гражданские возможности, а на деле вводят полную зависимость жизни Человека от наличия у него Денег, заставляют каждого Человека искать наиболее прибыльное занятие и добывать Деньги всеми способами.

В каждом “своем деле” человек должен стремиться к извлечению из него максимальной пользы в виде своей денежной прибыли. Эти основные правила жизни и деятельности относятся как к отдельному человеку, так и к деятельности предприятий, фирм и корпораций”.

Фактически вводится режим наибольшего благоприятствования для добывания денег любыми путями, в результате чего происходит деформация всех жизненных процессов, деградация человеческой Личности, а в Обществе развиваются все порочные явления, в том числе и такие тяжкие, как воровство, обман, насилие, коррупция, рэкет, убийства, проституция, наркомания и т.д. и т.п.” (Владимир Аксенов. Россия в ХХI веке. Национальный путь развития. М., изд-во газеты “Патриот”, 1999, с.12, 13).

А все дело в подмене экономики хрематистикой - в дозволенном властями разграблении общенационального достояния кучкой “олигархов” и крупных чиновников, начиная с абсолютно незаконного присвоения (“приватизации”) природной ренты в добывающих сырье и, в частности, топливо отраслях. В сфере обращения властвуют банды спекулянтов, перекупщиков, держателей неизвестно откуда взявшихся у них “больших денег.

Посредствующие звенья между сферой производства и сферой потребления не ограничиваются присвоением причитающихся им издержек обращения. Оккупировав рынок, они устанавливают монопольные цены, грабя потребителей “на законных основаниях”, а эти основания создают тем, что фактически блокируют доступ к рынку производителя, который мог бы сбить непомерно завышенные розничные цены; для этого используются насилие, угрозы, различные преступные действия. По свидетельству председателя колхоза “Заветы Ильича” Лотошинского района Московской области Д.Ф.Красникова, закупочные цены на молоко в 10 и более раз ниже розничных (см. “Экономическая газета” № 3 за январь 2003 г.). Аналогичные данные есть практически по всем другим регионам России. Так происходит одновременное ограбление как производителя, так и потребителя. О какой же экономической культуре здесь может идти речь? О “культуре” сращивания криминала со “свободным предпринимательством” - свободным от “вмешательства государства в экономику”, против которого так рьяно выступали монетаристы-либералы? Скорее, о бескультурье нынешнего государства, не умеющего или не желающего упорядочить сферу обращения, внося в нее элементы действительной экономической культуры. А пока в этой сфере, в товаропроводящей системе царит хаос, питающий криминал.

Огромную опасность представляет то, что формируются эти кланы и шайки насильников-перекупщиков очень часто по признакам землячества, устойчивых и проверенных связей, однородного менталитета, следовательно, во многих случаях по национальным признакам. Неоднократные уже давно надоевшие заявления крупных администраторов, работников правоохранительных органов, публицистов, а то и ученых, - ничего не смыслящих ни в социологии, ни в этнопсихологии, - с повторением одного и того же афоризма “преступность не имеет национальности”, не могут отменить общеизвестных фактов существования организованных преступных группировок, целых преступных сообществ, объединяющихся по национальному признаку. Здесь кроется огромная опасность для стабильности многонационального общества, каким является Россия, и потому этот вопрос должен быть обязательно поставлен честно, открыто, непредубежденно, чтобы затем исследовать его максимально объективно и всесторонне.

Один пример. В многонациональной Москве это прослеживается, что называется, невооруженным глазом, даже без дополнительных исследований, это очевидно любому человеку, явно не загруженному знаниями национального вопроса, социологии, криминологии. Почему (пусть спровоцированные кем-то) подростки громят лотки и ларьки азербайджанцев на рынках? Да потому что москвичи видят: вся фруктово-овощная торговля на рынках (и не только она) находится в руках азербайджанцев, весь привоз продукции из ближнего и дальнего Подмосковья - под контролем перекупщиков той же национальности, и диктуют монопольные цены покупателю тоже они. Не помогает и маскировка, - когда овощи, фрукты (в том числе такие “традиционно азербайджанские”, как бананы, ананасы, апельсины и киви) и цветы продают на улицах Москвы нанятые за гроши девушки и женщины из Молдавии, различных “трудоизбыточных” регионов России и особенно Украины. Естественно недружелюбное отношение не желающих или просто не имеющих возможности разбираться в тонкостях национального вопроса москвичей к азербайджанцам вообще. Хотя, по-видимому, большая часть заметно разросшейся азербайджанской диаспоры в столице (по разным подсчетам, от 800 тыс. до 1 млн. 100 тыс. человек) живет и трудится честно и ни в чем подобном не замешана. И естественна реакция этой большей части - обида: мы - люди честные (многие заслуженные), нельзя винить людей по признакам национальности...

Но ведь иначе не получается! И снова страдающие не только от монопольной ценовой удавки, но и от ущемления национального достоинства со стороны “хозяев рынка” москвичи будут громить ларьки пришельцев, а милиционеры - кто смотреть на это сквозь пальцы, а кто - ревностно оборонять такие ларьки, видя в этой “службе” источник существенного приработка. Как в старину в каждом цыгане видели потенциального конокрада, а в каждом еврее - ростовщика, так и теперь, с переходом к рынку, создается предубеждение по отношению к “пришлым”, к иноплеменным и иноязычным, когда обнаруживается, что их естественная тяга к созданию общин и землячеств выражается и в такой форме, как создание ухудшающих жизнь коренного населения монопольных хозяйственных систем, а то и просто организованных преступных группировок. Впрочем, образование предпринимательских структур зачастую с подобными группировками пересекается и взаимодействует - их крышует, помогает им “отмывать деньги”, то есть легализовать криминальный доход. И это тоже становится достоянием массового сознания: шила в мешке не утаишь. Такие явления крайне опасны, ибо подрывают лояльность в межнациональных отношениях, ведут к тяжким последствиям в этой сфере.

Мы взяли для примера азербайджанцев, (пусть мои земляки на меня за это не обижаются, в других сферах хозяйничают армяне, грузины, украинцы, евреи и т.д.) но так же - хотя и в других сферах полукриминально-предпринимательской и просто криминальной деятельности - в Москве есть или были и другие группы с национально-региональным окрасом. Даже если ограничиться лишь наиболее усердно задерживаемыми патрульной службой лицами кавказской национальности, то можно обнаружить такие группы принадлежащих и к остальным двум закавказским нациям, и к дагестанцам, и к ингушам, не говоря уж о чеченцах. И этот национальный момент, отчетливо прослеживаемый как в предпринимательской, так и в криминальной деятельности, обязательно необходимо учитывать. Заставляет задуматься и преобладание в сфере сначала финансовой, а затем и промышленной деятельности (может быть, точнее было бы сказать: в сфере передела собственности на предприятия промышленного производства посредством биржевых спекуляций и использования подкупа государственных чиновников) лиц еврейской национальности; среди объявленных в начале 2003 года 19-ти долларовых миллиардеров почти все 100% - евреи. Мы предвидим, что найдутся оголтелые правозащитники, которые попытаются обвинить нас в антисемитизме только из-за констатации этого очевидного факта. Но ведь сам этот факт и его общественная очевидность порождают в обществе антисемитские настроения, - и потому таким “правозащитникам” следовало бы в первую очередь задуматься над тем, как избавиться от подобных дурно пахнущих фактов, как переломить ситуацию, искоренить причины, с необходимостью порождающие антисемитизм. По правде говоря, трудно себе представить, как вырвать корни национального недоверия, истребить национальный эгоизм и связанные с ним национальные конфликты в существующей ныне системе “радикальных реформ”: даже горячо приветствовавший слом социалистической экономики и социализма вообще А. Солженицин назвал эти реформы “безумными”, выразившись в данном случае совершенно правдиво и точно.

Таков облик так называемой “рыночной экономики”. Рыночная - значит ориентированная на рынок, на сферу обращения, господствующую в конечном счете как над производством, так и над потреблением. Значит, ее правильнее называть хрематистикой.

Деструктивные последствия такого метода управления хозяйственным организмом общества дают о себе знать не только в России, насильственно разрушаемой ее внешними и внутренними врагами, но и в кажущихся благополучными -“богатых” и “передовых” капиталистических странах. То, что в этих странах есть и безработные, и бездомные, и нищие, - ни для кого не секрет. Даже в очень высокоразвитых (за счет утверждения диктатуры хрематистики) странах, например, Западной Европы материального благополучия на всех не хватает. Могло бы хватить - по достигнутому уровню производства и по количеству контролируемых ими мировых ресурсов, да по капиталистическим порядкам не положено: бедные люди - это лишние люди. И ведь никак не прикроешь никаким выставляемым напоказ богатством те социальные язвы, то нравственное разложение и вырождение, ту культурную деградацию, которые в капиталистическом обществе - неизбежность, его закономерное следствие, его сущностные черты.

Возьмем, к примеру, те же Соединенные Штаты Америки. Там есть весь набор пороков, которые сторонники капитализма стремятся переложить с этого прогнившего строя на что-то иное, именуя их “болезнями цивилизации”, “спутниками ХХ века” (теперь уже, видимо, ХХI), “порождением технотронной эры”. Торговля наркотиками и наркомания, проституция, мошенничества в крупном масштабе, убийства (в том числе серийные), насилие, кражи и грабежи, террористические акты с массой жертв... И в причастности к преступности и преступному бизнесу замешаны самые различные государственные структуры. Разве поток наркотиков из Афганистана иссяк после ввода в эту страну американских якобы миротворческих, а на самом деле оккупационных войск? Нет. Он возрос втрое. Разве не методами массовых убийств подавлялись еще не так давно выступления негритянского населения против расизма, за гражданские права? А за пределами США американская военщина и вовсе не стесняет себя в самых варварских методах “борьбы за демократию, против тоталитарных режимов”: миллионы мирных людей погибли от рук американских агрессоров в Корее, во Вьетнаме, земля многострадальной Югославии отравлена обедненным ураном, в Ираке только в годы первого нападения США и последующей блокады погибли сотни тысяч мирных граждан - стариков, женщин, детей, а сколько их погибло и гибнет сейчас? И уже почти доказанным можно считать, что знаменитые взрывы небоскребов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года, которые администрация Дж. Буша использовала как предлог для любых милитаристских акций в любом уголке планеты, представляли собой фиктивные террористические акты - на самом деле это были провокационные диверсии американских спецслужб. Использование уголовных банд кубинских эмигрантов для диверсий на Кубе, включая целый ряд покушений на Фиделя Кастро, - давно известная строка в послужном списке ЦРУ.

Но дело не только в сращивании государства с уголовным миром и в использовании властями преступных по своей сути методов и приемов деятельности как против собственных граждан, так и против населения и руководства независимых государств, которые чем-либо неугодны правящей верхушке США - администрации, военщине и стоящей за их спиной финансовой олигархии. Здесь существует взаимозависимость: финансовая олигархия, ныне претендующая на мировое господство, не может рассчитывать не только на достижение своих бредовых целей, но даже на свое существование без господства хрематистики, порождающей и саму преступность, и сращивание ее с государственным механизмом. А ведь основной массив преступности утрачивает смысл, если в обществе развивается нормальная экономика в аристотелевском понимании, а не хрематистика. Все эти отвратительные явления порождены самой обстановкой современного капиталистического общества, в котором царят погоня за наживой и эгоизм, неизбежно порождающие различные формы отчуждения человека от других людей и от всего общества - “одиночество в толпе”, равнодушие, лицемерие, гражданскую пассивность, бездуховность и т.д.

Известный американский общественный деятель, ученый и предприниматель, автор оригинальной экономической теории, построенной на принципах физики и математики, Линдон Ларуш в уже упомянутой выше книге “Вы на самом деле хотели бы знать все об экономике?” берет лишь одну сторону разложения общества США - в отношении к созидательному труду. И вот что он пишет:

Начиная с середины 60-х годов наиболее явно наблюдался сдвиг культурной парадигмы в официальной морали “общественного мнения” от ценностей рациональности, технологического прогресса и ориентации на будущее к контркультуре поколения “Сейчас” и “Мне”. В общем, речь идет об упадке культуры и распространении гедонистического иррационализма и радикального экзистенциализма. Мы не будем вступать в затяжную дискуссию об этом культурном сдвиге, а лишь остановимся на некоторых основных вопросах, и этого будет достаточно для понимания сложившейся ситуации.

Центральным звеном манипулирования общественным мнением и моралью была внутренняя взаимозависимость “революции сексуального освобождения”, для представления которой с начала 50-х порнографическое нарколобби использовало журнал “Playboy”, и принижения общественного статуса занятых в производстве до уровня “низшего класса”. Название Плейбой (“Повеса”) наиболее точно отражало смысл контркультуры в целом. Ее принципом был и остается гедонистический иррационализм, вырождение, ведущее к неразвитому состоянию интеллекта и морали, ускоряемое вторжением противоестественных и надуманных способов поведения в сферу сексуальных и других подобных оргий. Это совпало с массовым бегством из городской индустриальной жизни и переселением в пригороды в 50-х годах семей, занятых преимущественно в производственном секторе”.

Все это сопровождалось философией обмана как “главного секрета достижения успеха в жизни”. Их (представителей разросшегося класса белых воротничков. - Р.Л.) образом жизни стало повседневное мошенничество в том или ином виде, включая пользование плодами “сексуальной революции”. Но самым важным было не то, что происходило, а общественное отношение к происходящему.

Произошли сдвиги в отношениях к действительности: если раньше о человеке судили по вопросу “что ты строишь?”, то теперь спрашивают какое развлечение ты можешь себе позволить?”. А “развлечения” становились похожи на стремительное погружение в омуты запрещенных ранее удовольствий. Дети пригородов и почти мистическая атмосфера, созданная им, заполонили всю страну к концу 60-х годов, а родители приспособились к этим потрясениям и вскоре потеряли всякую надежду что-либо изменить.

Что более стимулировало этот процесс массового зомбирования, даже дебилизации населения - интересы монополий, развивавших индустрию развлечений, или интересы финансовой олигархии в целом и представляющего его правительства, строивших механизмы манипулирования сознанием, - решить трудно. Оба фактора мощно воздействовали на социально-культурное и нравственное разложение общества. Те же тенденции сейчас активно насаждаются в России, где вроде бы поначалу провозглашали строительство смешанной экономики, а построили смешную экономику, причудливо перемешанную с хрематистикой и все более подчиняющуюся ей. Отсюда все беды: разрушение экономической культуры и самой экономики, а затем и всех лучших проявлений культуры вообще.

Объективные причины роста бескультурья, аморализма и преступности в перерождении экономики в хрематистику - стыдливо признают авторы в целом хорошей книги “Экономическая преступность в финансово-кредитной сфере” (М,. Центр экономики и маркетинга, 2000) Р.С. Сатуев, Д.А. Шраер, Н.Ю. Яськова: “Экономические преступления, как реакция на противоречия развития и объективное отставание законодательной базы от динамично развивающейся рыночной среды, явление одинаково присущее всем странам” (с.2). А когда речь заходит о причинах, авторы фактически подменяют истинные причины перечнем следствий:

Процесс социально-экономических преобразований в России вызвал снижение общего уровня жизни значительной доли населения. Возник ряд факторов, оказывающих существенное влияние на развитие новых форм преступности в стране:

- противоречивость и несовершенство законодательной базы;

- неспособность государственных институтов удовлетворить жизненно необходимые потребности населения;

- бесконтрольность и разбалансированность в кредитно-денежной, валютно-денежной и товарно-сырьевой сферах;

- растущий уровень безработицы и неполной занятости трудоспособных лиц из-за сокращения общей продолжительности рабочего времени и вынужденных отпусков;

- постоянное увеличение числа граждан, оказывающихся за чертой бедности;

- инфляционные процессы в экономике, обесценивающие накопления и дестабилизирующие общую ситуацию в стране.

Среди этих отрицательных факторов, как нам представляется, стоит обратить особое внимание на растущую безработицу и неполную занятость трудоспособной части населения. Рост безработицы незамедлительно повлиял на изменение криминогенной ситуации. Это, в свою очередь, коренным образом изменило расклад сил в криминальном мире, объективно расширило ресурсную базу преступности, повысило ее профессионализацию, а также “социальную значимость” лидеров преступных групп и сообществ, способных организовать жизнедеятельность определенной части потерявших работу граждан, дать им возможность существования в условиях кризиса экономики страны и паралича государственных структур.

Таким же образом сложилась ситуация и в финансово-кредитной системе, где совершались преступления ранее неизвестными способами лицами с высокой преступной квалификацией” (с.51 - 52). Судя по всему, квалификация таких “лиц” намного выше, чем у представителей власти, находящихся в состоянии “паралича” и не способных “организовать жизнедеятельность граждан” - как потерявших работу, так и не потерявших ее. Почему вдруг стало безработных, неполностью занятых и находящихся в вынужденных “отпусках” (очень лицемерный термин! Но авторы в его создании не виноваты) огромное количество, а экономикой управляют отнюдь не уполномоченные на то ни обществом, ни государством “олигархи”, которые неизвестно откуда взялись и которых, конечно, меньше? Почему высвобождение времени - причина роста преступности? Как стала возможна “бесконтрольность и разбалансированность в кредитно-денежной, валютно-денежной и товарно-сырьевой сферах”, если до “перестройки” и “радикальных реформ” они были в наличии? И уж если упомянут “процесс социально-экономических преобразований”, следовало бы хотя бы поразмышлять о его смысле, о его содержании и направленности, хоть как-то определить его, если уж это стесняются или не хотят делать политики и обслуживающая существующее положение дел официальная экономическая наука.

Когда возрождалась лет 40 - 45 назад советская криминологическая наука, ее лучшие представители - Гершензон, Карпец, Шляпочников и др. - отличались значительно меньшей робостью мысли, несмотря на жесткую цензуру и порой диктат партийных инстанций в лице отделов административных органов и науки и учебных заведений всесильного ЦК КПСС. И наука развивалась, давала практическую отдачу, полезные практические выводы, в том числе и для управления экономикой.

Многие авторы правильно указывают на непродуманность, даже хаотичность законотворческой деятельности, которая не создает необходимой правовой базы для борьбы с экономической преступностью, что выражается, в частности, в нестыковке гражданского и уголовного законодательства. “Изучение опыта борьбы с распространенными экономическими преступлениями показало, что в значительной мере развитию этих и других криминальных процессов в сфере кредитно-денежных отношений способствует слабая урегулированность финансовых сделок нормами гражданского права. Наряду с этим обеспечение безопасности хозяйствующих субъектов от недобросовестных сделок мерами уголовно-правового регулироваания зачастую невозможно из-за отставания развития уголовного законодательства от хозяйственного, отсутствия уголовно-правовых норм, адекватных нарушениям, совершаемым в создаваемой рыночной инфраструктуре. На переходном этапе к рыночной экономике изменения в нормах права и дополнения к ним значительно отстают от изменений в сфере рынка по той причине, что динамика его формирования и развития непредсказуема, изменчива и нестабильна. Анализ состояния преступности в России показывает, что обстановка совершения преступлений в последние годы чрезвычайно обострилась. Преступность стала одним из основных дестабилизирующих факторов общественного развития” (с.64).Не будет преувеличением, следовательно, выжать из последней фразы “сухой остаток”: в нынешней России преступность стала одним из основных факторов всей жизнедеятельности общества, как это ни ужасно звучит.

Авторы понимают и признают, что “только законодательными мерами в рамках организации эффективного функционирования правоохранительных систем вопрос не может быть решен. Он связан с морально-этическими нормами общества, мировоззрением людей, нравственными ценностями. Сегодня в развивающихся странах более 1\3 населения живет в условиях ниже уровня бедности. Около миллиарда людей существуют на доход менее доллара в день. Около 800 млн. жителей Земли голодают, более 1 млрд. человек не имеют доступа к чистой воде. Ежегодно совершается более 500 террористических актов, а годовая стоимость международной торговли наркотиками составляет около 500 млрд. долл., превышая доходы от продажи нефти и немного уступая торговле вооружениями. Не может не вызывать опасений взрыв потребления. В ХХ веке оно выросло в невиданных масштабах. Вцелом, в мире на личное и общественное потребление в 1998 г. расходы составили 24 трлн. долл., что вдвое больше, чем в 1975 г. и в шесть раз превышает объем потребления в 1950 г. Необузданность потребностей также является причиной роста преступности, хотя, безусловно, вероятность ее возникновения в слабообеспеченных слоях намного выше” (с.132 - 133).

Заключительная сентенция снижает значение сказанного выше. Чересчур банальна сто раз предпринимаемая (обычно по заказу “хозяев жизни) попытка доказать, будто бы бедность (в которой повинны сами эти хозяева) есть главный и чуть не единственный источник пороков, в том числе преступности. Чтобы опровергнуть эту пошлость, достаточно указать на факт распространенных ныне в России заказных убийств: у бедного человека просто не хватит денег на это. Кроме того, если исходить из темы данной книги, то к финансово-кредитной сфере малообеспеченные слои населения имеют весьма ограниченный доступ, и преступления в этой сфере совершаются главным образом богатыми и сверхбогатыми людьми или по их заказу и “наводке”. Ни Мавроди, ни другие строители “пирамид”, ни так называемые “олигархи” (почему-то ни официальные инстанции, ни ученые, в частности, юристы не могут объяснить происхождения этой прославленной группы общества) не были несчастными, беззащитными бедняками - вроде существующих на нищенскую пенсию инвалидов, заброшенных стариков, матерей-одиночек или беспризорных детей, которых в современной России больше, чем было после разрушительных 1-й мировой и гражданской войн (в стране, включавшей тогда в себя еще и “суверенизованные” ныне республики). Дело не в существовании малообеспеченных слоев самом по себе, - дело, во-первых, в беззастенчивом ограблении большинства населения и превращении его в “малообеспеченные слои”; дело, во-вторых, в циничном, кричащем выдвижении скоробогатых и сверхбогатых кланов и возглавляющих их нивесть откуда взявшихся “олигархов” (правильнее сказать: суперворов), дело, в-третьих, в цинично демонстрируемом превосходстве кучки владельцев “больших денег” над подавляющим большинством народа как в размерах материального, прежде всего финансового, богатства, так и якобы в других отношениях.

Коротко можно назвать социальную причину роста преступности следующим образом: сознание несправедливости нового строя социально-экономических и иных отношений стало всеобщим. Но оно еще является смутным и потому выражается в такой неадекватной реакции различных слоев населения, как падение нравов и разгул преступности. До 90% населения попало в положение “униженных и оскорбленных”! Это - не только рабочие и крестьяне, но также интеллигенция (в том числе военная интеллигенция), учащаяся молодежь, пенсионеры и т.д. Вопрос лишь за тем, когда и в какой форме индивидуальные житейские беды будут осознаны как общие интересы. И тогда, раньше или позже, встанут те самые извечные русские вопросы, над которыми теперь пока еще нередко подшучивают телевизионные острословы: кто виноват и что делать. А в юридическом плане эти вопросы будут так же слиты, как в приговоре суда должны быть полностью соответствующими друг другу оценка преступного деяния и назначаемая судом санкция.

Вообще источником всех бед России и ее населения вполне правомерно считать не какие-то ошибки при переходе от плановой экономики к рыночной, а именно сам этот переход, точнее, насильственный перевод страны от экономики к хрематистике, к приоритету сферы обращения над производством и потреблением, к засилью не только в экономике, но уже и в политике финансового капитала, финансовой олигархии.

Кстати, навязчивое противопоставление плановой экономики, как якобы неизбежно чреватой застоем и ущемляющей права всех граждан, с одной стороны, и рыночной экономики, будто бы единственно обеспечивающей процветание страны и благополучие ее жителей (а именно построенная на этом противопоставлении массированная сначала “мягкая”, а затем неприкрытая, циничная, нагло лживая пропаганда с конца 80-х годов лишила трудящихся воли к сопротивлению), - абсолютно несостоятельно. План и рынок не являются взаимоисключающими реальностями. Ни Японии, ни Франции, ни США господство рыночных отношений не мешает составлять хозяйственные и иные планы. А пример КНР показывает, что при развитии рыночных отношений вполне может сохраняться регулирующая роль государства (впрочем, и в капиталистических странах она может быть не меньшей, особенно в кризисные моменты). Значит, дело не в необходимости надуманного выбора между планом и рынком, а в грамотном использовании рыночных, товарно-денежных отношений - на благо народа, в целях процветания общества и всестороннего свободного развития всех его членов.

Правда, “благо” капиталистической экономики ограничено тем, что она вполне переросла в хрематистику, и возможности ее развития ограничиваются интересами господствующего финансового капитала, обладающего, как отмечал В.И.Ленин в своей работе 1916 года Империализм, как высшая стадия капитализма”, “гигантскими резервами”, концентрированного в немногих руках и создающего необыкновенно широко раскинутую и густую сеть отношений и связей, подчиняющую ему массу не только средних и мелких, но и мельчайших капиталистов и хозяйчиков” (В.И.Ленин. Полн. собр. Соч., т.27, с.407). Как он отмечал в названной работе, “развитие капитализма дошло до того, что, хотя товарное производство по-прежнему “царит” и считается основой всего хозяйства, но на деле оно уже подорвано, и главные прибыли достаются “гениям” финансовых проделок. В основе этих проделок и мошенничеств лежит обобществление производства, но гигантский прогресс человечества, доработавшегося до этого обобществления, идет на пользу...спекулянтам” (там же, с.322). Если же говорить о роли финансового капитала не в национальных масштабах, а в мировом хозяйстве, то надо признать, что “капитализм перерос во всемирную систему колониального угнетения и финансового удушения горстью “передовых” стран гигантского большинства населения земли” (там же, с.305). Конечно, с того времени формы угнетения изменились (колониализм рухнул), но суть осталась: финансовый капитал стремится к полному всевластию над миром - теперь уже под прикрытием усиленно насаждаемой концепции якобы неизбежной глобализации и создания “однополярного мира”.

Ленин, конечно, совершил научный подвиг, выявив основные черты империализма. Их пять: “1) концентрация производства и капитала, дошедшая до такой высокой ступени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банкового капитала с промышленным и создание, на базе этого “финансового капитала”, финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир; 5)закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими странами” (там же, с.386 - 387). Конечно, с тех пор прошел почти век, многое изменилось, особенно после победы Великой Октябрьской социалистической революции и разгрома фашизма в Великой Отечественной войне (а затем и после успешного контрнаступления империализма и реакции в последние три десятилетия), в частности, и в практическом выражении названных признаков империализма. Но в целом ленинская характеристика подтверждает себя.

Нам хотелось бы обратить внимание на одно интересное обстоятельство: загнув пальцы одной руки (по числу признаков), мы обнаружим, что четыре из пяти касаются роли и значения финансового капитала. А если учесть, что правительства капиталистических стран превыше всего ставят цели и интересы финансовой олигархии, то и все пять. И в работе Ленина есть формулировки, фиксирующие эту уникальную роль финансового капитала. Например: “Финансовый капитал - такая крупная, можно сказать, решающая сила во всех экономических и во всех международных отношениях, что он способен подчинять себе и в действительности подчиняет даже государства, пользующиеся полнейшей политической независимостью” (с.379), “Мир разделился на горстку государств-ростовщиков и гигантское большинство государств-должников” (с.398) и т.д. Но мы хотели бы здесь специально обратить внимание не на финансовый капитал сам по себе, а на приоритетную роль сферы обращения, центром которой он является, вообще в экономической системе современного капитализма, которую, следуя Аристотелевой классификации, придется поэтому называть не экономикой, а хрематистикой.

Когда и как произошло перерождение капиталистической экономики в хрематистику? Ленин так вопрос не ставит, но он дает такие “основные итоги истории прихода монополий к господству в капиталистической системе хозяйства: 1) 1860 и 1870 годы высшая, предельная ступень развития свободной конкуренции. Монополии лишь едва заметные зародыши. 2) После кризиса 1873 г. широкая полоса развития картелей, но они еще исключение. Они еще не прочны. Они еще преходящее явление. 3) Подъем конца ХIХ века и кризис 1900 - 1903 гг.: картели становятся одной из основ всей хозяйственной жизни. Капитализм превратился в империализм” (с.317). Но в такой датировке становится трудно различимым тот рубеж, с которого начинается активное выдвижение на передний план финансового капитала, приход финансовой олигархии к своему всевластию.

В этой связи следует обратить внимание на иную датировку, содержащуюся в цитированной Лениным работе буржуазного экономиста Т. Фогельшейна. “Большой переворот начинается с краха 1873 года или, вернее, с депрессии, которая последовала за ним и которая - с едва заметным перерывом в начале 80-х годов и с необыкновенно сильным, но коротким подъемом около 1889 года - заполняет 22 года европейской экономической истории” (см. там же, с.316). Запомним эту дату: 1873 год. В дальнейшем изложении эта дата еще прозвучит.

Вообще история развития и возвышения финансового капитала заслуживает особого разговора, специального всестороннего исследования. Когда Карл Маркс предпринял свой труд по исследованию капиталистического способа производства и критике буржуазной политэкономии (таков подзаголовок у каждого тома “Капитала” - под этим углом зрения этот труд и следует изучать, не относясь к нему как к учебному пособию по политэкономии домонополистического капитализма), он составил план всего задуманного им исследования из шести книг: “1) О капитале (с несколькими вводными главами); 2) О земельной собственности; 3) О наемном труде; 4) О государстве; 5) О внешней торговле; 6) О мировом рынке” (см. цит. издание 1-го тома “Капитала”, с.786). Как раз до последних двух книг, которые имели бы прямое отношение к интересующей нас здесь проблеме, у него не дошли руки. И никто из марксистов не проделал эту работу, имеющую принципиальную важность, хотя имеющих частное значение исследований на эту тему было, следует признать, немало. Но мучила эта проблема и немарксистов.

В 2002 году усилиями Научно-исследовательского информационно-аналитического центра (НИИАЦ) “Стратегия будущего” был выпущен сборник работ видного общественного деятеля и публициста России конца ХIХ - начала ХХ века Г.В. Бутми де Кацмана “Золотая валюта” (серия Памятники русской мысли, СПб). Бутми изучал некоторые аспекты продвижения финансового капитала на ключевые позиции в экономике, и в этой связи его остро интересовал неожиданный перевод валют на золотой стандарт. Современному читателю наверняка будут интересны наблюдения и размышления на эту тему. Вот что говорил Бутми на Орловском областном съезде сельских хозяев 13 мая 1898 года; цитата великовата, но важность проблемы это оправдывает.

Всеподданнейший доклад Министра Финансов на 1897 год относительно денежной реформы утверждает, что “реформа исподволь проводится в жизнь”, что фактически она почти осуществлена”, что законодательной власти остается только закрепить” то, что в сущности уже сделано, и что отменять было бы опасно, “и, может быть, даже невозможно”.

Как бы напоминая Министру Финансов о законных пределах его власти, Высочайший Указ 3-го января 1897 года успокаивает общественное мнение категорическим заявлением, что мера сия допущена “впредь до принятия окончательного решения по рассмотрении Государственным Советом дела сего”.

С тех пор прошло более года; в Государственном Совете, вопреки обещанию Высочайшего Указа, дело более не рассматривалось; напротив, согласно заявлению Министра Финансов, “реформа исподволь проводится в жизнь”. В ближайшее время, быть может, будет подписан новый монетный устав, которым реформа будет бесповоротно осуществлена, а Россия отдана в жертву международным банкирам.

Пока реформа исподволь проводится в жизнь, исподволь выясняются и ее результаты:

1) Внешняя задолженность России увеличена до опасных размеров, как новыми внешними займами, так и перемещением наших внутренних займов за границу, бремя всех долгов увеличено в 1,5 раза.

2) Земледелие, как крупное, так и крестьянское, разорено; промышленность удерживается от упадка только покровительственными пошлинами, которые делают ее неспособной соперничать с заграничной промышленностью на международном рынке.

3) Наши ископаемые богатства, одно за другим, с целью привлечения капиталов, переходят в руки иностранцев - происходит распродажа России международным капиталистам.

4) Вывоз нашего хлеба, благодаря вызванному нами же вздорожанию золота и происходящему отсюда понижению цен на хлеб, постоянно увеличивается, отнимая от народа с каждым годом большие количества питательных веществ, без соответствующего увеличения суммы получаемых взамен денег.

5) В результате малейший недород застает народ без средств к пропитанию; в нынешнем году в 19 губерниях 30 миллионов населения терпят голод; цинга и голодный тиф начали свою опустошительную работу; печать об этом молчит, послушная чьему-то велению; но бедствие можно замолчать на земле; те сотни тысяч людей, которые, благодаря этому молчанию, без помощи погибнут, не будут молчать перед Престолом Всевышнего.

6) Постоянно возрастающее недоедание русского населения ведет к вырождению народа, как о том свидетельствуют Всеподданнейшие Отчеты Военного Министра за последние годы.

7) Наши торговые и коммерческие интересы на Крайнем Востоке страдают от введения у нас золотой валюты. Ныне никто более не поражается громадной, постоянно возрастающей задолженностью всех государств крупным, более или менее еврейским банкирам, устанавливающее и укрепляющее еврейское господство над производительно трудящимися народами.

Проценты по этим долгам не могут быть уплачиваемы наличной звонкой монетой - для этого на всем земном шаре не добывается достаточно драгоценных металлов.

Проценты по долгам уплачиваются товарами - произведениями страны, и в этом заключается “экономический дренаж из задолжавших стран”. Когда товаров не хватает, проценты уплачиваются новыми долговыми обязательствами - увеличением задолженности.

Взаимная цена товаров определяется законом спроса и предложения. Тем же законом определяется взаимная меновая цена денег и товаров.

Отношением обращающихся на рынке количеств денег и товаров определяется их взаимная меновая цена: чем больше денег, тем больше их предложение, тем они дешевле, тем дороже товары, тем меньше товаров задолженные страны должны отдавать на уплату своих процентов, тем легче бремя их долгов; чем меньше денег, тем они дороже, тем товары дешевле - тем больше товаров задолженные страны должны платить своим кредиторам, тем больше их экономическая зависимость от кредиторов.

Случайные колебания в добыче драгоценных металлов и колебания в производстве товаров постоянно изменяли взаимную цену денег и товаров. Естественные условия изменяли цены в различной степени, то в пользу должников, то в пользу кредиторов.

С 1873 года цены изменяются к постоянной выгоде кредиторов - международных банкиров, и к постоянному ущербу всего задолженного человечества, но это является уже не последствием изменившихся естественных условий, а результатом грандиозного мошенничества - изменения денег (le crime monetaire de 1873). Вот как случилось это изменение денег. Из золота и серебра, в равных количествах составлявших международное денежное богатство, Германия, по совету Е. Бамбергера, объявила серебро товаром, а деньгами признала одно золото. Все страны, управляемые парламентами, везде и всегда доступными влиянию банкиров (путем влияния на выборы, или прямого подкупа), одна за другой последовали примеру Германии.

Серебро лишено международной расплатной силы. Золото стало единственным орудием международного обмена. Денег на международном рынке стало вдвое меньше. Деньги стали вдвое дороже. В виде процентов по долговым обязательствам приходится расплачиваться двойными количествами товаров.

Экономический дренаж из задолженных стран удвоился к разорению народов и к великой выгоде банкиров.

В этом разорении народов для обогащения международных банкиров и заключается смысл золотой валюты - золотой сети, которой международная биржа опутала весь цивилизованный мир” (указ. соч., с.190 - 192).

А как это непосредственно затронуло Россию? “Земледельческая Россия платит на покрытие тех же сумм налогов и процентов, но выраженных в дорожающих рублях, возрастающие количества своих произведений; разоряется, вырождается, стонет от голода. Но ее стоны не доходят до Государя.

Поместный дворянин, заемщик банка, или крестьянин плательщик податей, равно должны продавать на 56% больше хлеба, чем при серебряной валюте, чтобы уплатить те же проценты и те же налоги.

Удивительно ли, что такое изменение всех расчетов на 56% лишает их возможности улучшать хозяйство, воспитывать детей, заставляет прибегать к новым, разорительным займам, ведущим дворянина к продаже имения, а крестьянина к неоплатным недоимкам!?

Золотой валюте приносится в жертву поместное дворянство - опора престола и крестьянского земледелия, без процветания которого немыслимо здоровое экономическое развитие страны.

Как отражается на вывозе хлеба и полученной за него цене повышение курса нашего рубля, видно из нижеследующих сопоставлений Известий Министерства Земледелия

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11